– А-а-а! – закричал я не в силах смотреть на все это…
– Дрерд! – оттолкнул меня Сюня. А я и не спорил. С меня хватило и того, что я видел…
Но дядька смотрел. Кряхтел «ох!» и «ах!», поминал «мать», сам себе твердил «Зейст!»…
– Ну, говори! Говори, что там! – не выдержал я. Он как-то совсем понуро отвалил от телескопа.
А там!.. Первой башни уже не было. Там, где она стояла, поднималось серое пыльное облако. Облако растекалось по улице, оно догоняло людей и глотало их… А потом, прямо на моих глазах, рухнула и вторая башня. И второе страшное облако потекло вверх и в стороны.
– Нет! Нет! Нет! – Я резко крутанул ручку штатива, и телескоп отвернулся к звездам…
– Сеня! – раздался мамин крик. – Где тебя носит!
Чтобы я не мог спать? Такого еще не было. И все-таки: в эту ночь стоило мне закрыть глаза – и снова и снова падала башня… снова росло серое облако… снова оно накрывало бегущих… и сиплый сюнин голос твердил мне: – Зейст!.. Смотри!..
– Фишка! Перестань орать! – будила меня через комнату Жанна. А мама успокаивала:
– Спи, сынок!.. Что тебе снится?.. Бог с ним, это же только сон!..
«Утро красит нежным светом…». После сводки Информбюро» репродуктор хрипел праздничные песни… Это тетка Фрима включила его, когда пришла с ночной смены. Она работала грузчицей на хлебозаводе. А еще она была моложе своих сестер, поэтому все звали ее просто по имени…
Фрима долго разматывала шарфы и шали, в которые была укутана. Это был еще тот цирк. Потому что под всеми обертками к животу и спине были прилеплены круглые лепешки теста. Иногда мне удавалось отщипнуть кусочек. Тесто было сладкое. Его раскатывали на доске и лепили булочки.
Печь гудела, и через час баба Злата несла свой товар на рынок. С пылу, с жару!.. Но булочки даже Жанне и Вере не перепадали. Фрима копила деньги, чтобы купить пропуск в Москву.
Надо же! А в это утро она вдруг сунула мне румяное и сладкое чудо.
– Ешь, Семен! – сказала она.
– Ешь и собирайся! – испортила все удовольствие мама. – Придется тебе поработать сегодня вместо бабушки!
– Что?
– Что! Что!.. Что ты так боишься любой работы!.. Туалет не может стоять без дела. Людям же надо!.. Или ты хочешь, чтобы папа никогда не отдал долг и мы не вернулись в Москву?
– Фу! – Я даже перестал жевать. – Там же задохнуться можно! И кто будет убирать?