Тогда я и не догадывалась, что в дальнейшем снова встречусь с этой девушкой в белом халате.
В тот момент я ожидала, когда она договорит по телефону, поможет мне, скажет, что делать дальше. Ведь я ничего не помнила.
Я не знала даже своего имени. Не знала, как попала в больницу, в каком я городе, на каком языке говорили те люди в коридоре, как я выгляжу.
Я ничего не помнила.
Лишь сидела, молча наблюдая за действиями девушки, но не улавливала ушами, о чем она говорит. Этот предательский туман с издевательской ухмылкой приближался ко мне издалека. Мне пришлось сильно сощуриться, чтобы не видеть его.
Я мысленно умоляла его покинуть меня, оставить в покое, но не получалось.
Туман поглотил меня полностью, забрав с собой и мою душу, чтобы что-то показать. В этот момент я с ужасом распахнула глаза и сделала глубокий вдох, будто впервые в жизни начала дышать…
Через час или два того же дня я снова лежала на белоснежной койке, уставившись в потолок. Прошло не так много времени, но многое изменилось, как в моей голове, так и в обстановке, окружающей меня.
Моя «семья» состояла из худощавого высокого мужчины, который так оброс щетиной и запасся темными мешками под глазами, что казалось, будто он не спал неделю, и мальчик лет одиннадцати, нервно мельтешивший за его спиной. Они сидели у стены и внимательно наблюдали за моим лицом, каждой моей реакцией. Именно поэтому я старалась не смотреть на них.
Сделав очередный крошечный выдох, я прикрыла веки, пока та молоденькая медсестра продолжала расспрашивать меня. Мне было противно, очень. Ведь все эти люди были мне незнакомы. Я лишь хотела проснуться поскорее, притвориться, что меня здесь нет. Может быть, они даже не заметят моего исчезновения. Туман, пожалуйста, унести меня отсюда. Хочу обратно. Мне страшно.
– Господи, помоги, – коротко шепнула я себе под нос, тяжело сглатывая очередную порцию слюны.
Девушка пододвинулась на стуле поближе и кашлянула в себя, чтобы я снова обратила на нее внимание. Мне пришлось приоткрыть глаза и жалобно посмотреть в ее. Поскорее бы это все закончилось.
– Мне кажется, память скоро должна вернуться. Ты только старайся первые недели пока не кататься на своем скейте. Мало ли. Опять поскользнёшься. Хорошо, милая?
Она снова улыбнулась мне своей самой ослепительной улыбкой, придерживая длинными ноготками свою папку на коленях. В этот момент в палате будто были только мы вдвоем. Я слегка приоткрыла рот и почувствовала, как появляется влажность в уголках глаз. В какой-то момент показалось, что она это заметила.