Лоэн пошевелилась, каких-то полминуты она лежала без движений, сознание и дыхание вернулись к ней быстро, и до неё сквозь тошнотворную пелену дошёл смысл всего происходящего. Тело не слушалось её, она беспомощно ворочалась на полу, пытаясь встать.
– Под-донок, – повторила она ещё раз, уже на полу.
Между тем, в комнату вошли еще несколько мужчин, и все смотрели на Лоэн, которая пыталась овладеть собой, доползти до кровати. Никто не помогал ей, все были остановлены безнаказанностью зрелища, прилипнув глазами к её обнаженному телу и временами опасливо озираясь, делая вид, что не могут понять, в чём тут дело. Поступок их был грязным, бесчувственным. Но на их месте, наверное, редкий человек бы упустил возможность – всего на полминуты! – не остановиться и не поглазеть на неё. Они были заворожены ею и бессильны перед собою – также примерно, как были бы заворожены и бессильны против искушения подобрать и присвоить потерянный неизвестно кем «ничейный» миллион…
…Лоэн даже в такой жалкой, унизительной ситуации внушала не мысль о том, что вот сейчас можно смотреть на неё с похотью, а какой-то суеверный страх, который лёгкой тенью набежал на лица «блюстителей» и заставил их побыстрее ретироваться – молча, почти что благоговейно. Только Рой иначе всё оценивал, но вместе со всеми он должен был уйти. «Ничего, – это первый урок вежливости», – подумал он, оглянувшись на Лоэн уже в дверях.
Это была дикая, непредсказуемая выходка, объяснение которой тщетно пытались найти департаментские сплетники. Рой в их глазах становился чуть не легендарным человеком, «железным канцлером», не дрогнувшим ни перед соблазном войти в сговор с этой «королевской кошкой», ни перед её когтями, впившимся ему в горло. Его самообладанию завидовали так же, как и тому, что на его долю выпало это, по всей вероятности, запутаннейшее дело, успешное завершение которого сулило ему всеобщую известность и быстрый карьерный рост. Никто не сомневался, что Рой добьётся своего. Да и каждый бы на его месте постарался добиться, не ударить в грязь лицом, коснись дело охоты за «крупной дичью». Честолюбие – такова отличительная черта тех, кто работает «на службе». Карьера, паблисити, реноме – вот тот конечный результат, по которому они сами оценивают свою деятельность. Так ведь и становятся «председателями правительства». Или – Главными в полиции, например, ну или вторыми для начала после Главных, а не пятыми, как сейчас.