Невестку вызвали в проходную пищекомбината. Она работала начальником цеха, была задёргана текучкой. Молодой приятный парень сказал:
– Я от Лёхи. Иван приболел, а я новый напарник. Лёшка готовит автобус, а меня послал забрать деньги. Ничего, что не поменяли. Я с сумкой.
Женя принесла деньги, положила сливы, абрикосы в дорогу. Пожелала счастливого пути. Очень ждём. Вечером сели ужинать. На скорую руку собрали на стол, ужин без мужика. Открылась дверь в хату. На пороге Алексей.
– Мама, Женя, мы поехали. Застучал движок. Перебирали. Собирайте харчи, куртку, деньги. Иван ждёт.
Строительство дома затянулось на три года. Один уехал опять добровольцем на целину, две другие перестали между собой разговаривать, обвиняя друг друга в случившемся.
Годы пронеслись, не успели оглянуться. В шестьдесят пять лет Алексей попал на больничную койку. За свою жизнь он построил два дома, вырастил сына и дочку, посадил сад. Славная жизнь.
Сосед по палате был озлобленным старым мужиком. Жизнь его укатала, как Сивку крутые горки. По молодости были шальные деньги, красивая жизнь: крали, пьянки, машины. Обмывали радость: обул очередного лоха. Напился, сел за руль угнанной машины, авария, погубил кралю. И пошло-поехало. А виноваты в его неудачах лохи. Сидел на вокзале и услышал, как два шофёра обсуждали поездку за лесом. Запахло большими деньгами. Подошёл к кассирше. Тётка скучала.
– Друга вроде встретил. Служили вместе. Где живёт, я не знаю. Шофёр на пазике.
Так, с обаятельной улыбкой афериста, улыбкой, которая ему открыла всё: адреса, явки, пароли, подробности чужой семейной жизни, он получил большие деньги. Деньги, которые окончательно доломали покорёженную жизнь жулика.
– Да это ты меня обворовал, приятель.
– Так это ты тот лох с лесом? Из-за тебя мою жизнь перекосило?!
Оба лежали после инфарктов в реанимации. И всё, что сумели предпринять, так это плюнуть друг в друга. И оба получили запоздалое удовлетворение и по второму инфаркту.
Страшилка вторая. Не место красит человека, а человек место
Не будь на то Господня воля,
Мы б не узнали алкоголя,
А значит пьянство не порок,
А высшей благости урок.
И. Губерман «Гарики на каждый день»
Наш огород в пятьдесят соток вплотную примыкал к зданию милиции своим «задним периметром», как выражался мой умный брат. Роль забора с трёх сторон пограничной, так сказать, территории выполняли здоровенные в летние месяцы двухметровые стебли кукурузы и веники. Причём бабушка подсаживала к кукурузе и огурцы, и мочалки, которые вились по длинному нескончаемому стеблю, создавая своими лопушистыми листьями и плетями непроходимые заросли. Полную картину забора дополняли маленькие кусты терновника и тяжеловесные подсолнухи. Хилый плетень из лозы был даже не в счёт. Это была непроходимая «берлинская стена» по-кубански. Даже бродячие коты и собаки умудрялись застревать в этой волшебной стене.