– Так твоя фамилия не Попов?
Селиверстов кинул на него виноватый взгляд и ответил:
– Нет.
– Выходит, ты соврал.
– Не принимай на свой счет, ладно? Я тут всем вру, включая преподавателей.
– Разве можно врать преподавателям?
– Нельзя. Но я – не Попов, а Селиверстов. – Парень отпил газировки и раздосадованно усмехнулся: – А значит, обычные правила на меня не действуют.
– И у такого поведения, полагаю, есть причины, – рассудительно проговорил Даниил.
– Разумеется. Откликаться на чужую фамилию не так просто. Но я сам решился на эту авантюру, так что мирюсь с последствиями.
– Знаешь, я не понимаю, что может заставить человека изменить свою личность.
– Выходит, ты счастливчик.
– Нет, – Даня серьезно посмотрел на соседа и положил ладони поверх стола, – но моя мама считает, что мы идеальны в том виде, в каком мы есть.
– Значит, твоя мама не жила рядом с лицемерами и стервятниками, для которых твое богатство значит больше, чем ты сам. Ну а самое паршивое, что отличить этих стервятников от нормальных людей невооруженным глазом довольно сложно, ясно? Это идиотская тема, – отмахнулся Арт и принялся разрезать отбивную тупым ножом. – Я вроде как пытаюсь начать жить заново.
– Не уверен, что это возможно.
– Возможно, если очень сильно захотеть.
Даня нахмурился, отпил кислого кефира и пожал плечами:
– Ты все равно останешься Артуром Селиверстовым, даже если тебя будут называть Поповым. Но я попытаюсь понять твою логику. Ведь в твоем поступке есть логика.
Артур скривил губы:
– Мои родители определенно бы с тобой не согласились.
Спустя какое-то время Арт достал из рюкзака таблетки и потянулся к кефиру Дани:
– Ты не против?
– Нет, разумеется. Бери.
– Если таблетки не принимать, башка кругом идет.
– Кругом?
– Ну, перед глазами черные точки прыгают.
– Прыгают точки?
Артур снисходительно посмотрел на соседа и попытался вновь:
– Мне становится плохо, если я не принимаю лекарство.
– Вот в чем дело, – с пониманием протянул Даниил и тоже отпил кефир, от чего над его верхней губой появилась белая полоска. – Тебе стоит еще раз показаться доктору.
– Посмотрю по состоянию.
Селиверстов вновь принялся за отбивную, как вдруг услышал гоготанья незнакомых парней с соседнего столика. Они разглядывали спину Дани Волкова и хохотали, словно на ней была приклеена табличка с какой-нибудь глупой надписью. Арт свел брови: