Здоровяк оказался в шаге от меня – в
его руке возникло кресало. Он чиркнул пару раз, поджог толстую
черную свечу и поднес ее к моему предплечью. Пламя было синим.
Причем цвет оказался таким ярким, что можно было предположить: в
изготовлении свечи использовали особые химикаты.
Всего секунду он взирал на мою руку,
а потом резко затушил огонь и тихо прошептал:
--
Маскинганна[1]! – Я успел заметить на
своей коже рваные раны, зашитые грубые веревки. Причем видны они
были только при свете синего пламени. Что за наваждение? Моя рука
была похожа на конечность Франкенштейна сшитого из лоскутов
человеческих тел.
Я сдержанно поиграл скулами.
Странная, непонятная вещь – но разве это повод впадать в панику?
Надо во всем разбираться! Но обстоятельно и не торопясь.
-- Откуда ты родом, тварь?! –
процедил сквозь зубы здоровяк.
-- Сан-Бергамо. Меня там каждая
собака знает!
Адаптироваться к непонятной ситуации
всегда сложно. Тут главное не замыкаться, а стараться отвечать
спокойно и односложно. И неважно будет ли правдив твой ответ или
нет. Так я, собственно говоря, и поступил. Врал открыто, прямо в
глаза тому, кто меня допрашивал.
Здоровяк схватил меня за лицо,
запрокинул голову и, открыв рот, заглянул внутрь. Интересно, что
там хотел обнаружить этот долбанный «стоматолог»? Я дернул головой,
продолжая сохранять поистине королевское спокойствие.
Через пару секунд, здоровяк отпустил
меня и злобно выругался:
-- Гребанный
manaro[2]!
В этот момент в подвальном помещении
появился долговязый горбун. Слишком большие глаза и нос, а ко всему
прочему и широкий морщинистый лоб, хотя возраст явно молодой.
Склонив голову, он недовольно пробурчал себе под нос какое-то
проклятие. И склонив голову, протиснулся между стражами, которые
будто специально встали у него на пути.
А вот и тайный доносчик, куда же без
него.
Он быстро подошел к начальнику охраны
и прошептал тому что-то на ухо. Затем бросил в мою сторону
подозрительный взгляд, осклабился, и ничего не сказав, быстро
удалился, прихрамывая на левую ногу.
Здоровяк бросил взгляд на черную
свечу, что стояла на столе, и отдал короткий приказ:
-- Увести его!
Но я прекрасно понимал: наш разговор
еще не закончен.
***
Темница была крохотной, с небольшим
окошком под потолком, а на каменном полу немного сена. Руки мне
сковали кандалами, но к стене приковывать не стали. А еще дали
дырявое ведро для испражнений и заперли на ключ решетчатую
дверь.