Вставил в скважину амбарного замка
найденный ключ, со скрипом повернул. Прислушался — внутри тихо.
Снял замок, сдвинул засов.
Дернул на себя дверь и едва увернулся
от летящей в меня кости. Почти сразу из-за двери на меня прыгнул
один, потом второй противник. За их спинами были и другие. Все в
каких-то непонятных тряпках.
— Воу, стоп! — произнес я, отскочив
назад и выставив перед собой руку. — Полегче, мужики!
Свои!
Это сработало, они
остановились.
— Это всего лишь форма! — пояснил я,
держа автомат в левой руке.
Пребывая в растерянности, они смотрели
на меня дикими глазами, борясь с желанием убить единственное
препятствие у них на пути и вырваться на свободу. Одним из пленных,
что решили любой ценой нейтрализовать своего надсмотрщика, оказался
прапорщик Лось. Он был третьим, кого я увидел в проходе.
Заметив меня, он замер в
нерешительности. Видно было, что вроде и узнал, а вроде и не
совсем. Глаза уставшие, взгляд затравленный. Но потом он стал чуть
более осмысленным.
— Громов? — хриплым, надтреснутым
голосом произнес он. — Ты, что ли? Как?
— Здравия желаю, товарищ старшина! —
негромко произнес я. — Домой вернуться не желаете?
Конечно, внешний вид у прапорщика был
неважный. Как я и говорил ранее, он сильно похудел. Судя по всему,
недавно был ранен, потому что левая рука у него была грубо
перевязана грязными бинтами, в двух местах пропитанные темной
кровью. На руках нестриженные когти, кое-как-то ли обкусанные, то
ли обломанные. Одежда — рваные лохмотья, оставшиеся от «афганки», а
на ногах старые, сильно рваные кроссовки — из дыр разве что пальцы
не торчали. Весь загоревший, грязный. На голове волос по-прежнему
не было, за то на лице торчали клочки черных волос… Везде мелкие
ссадины, царапины, синяки.
— Ты откуда здесь взялся, боец? Что за
форма?
— Долгая история! Многое
изменилось.
— Э! Хватит трещать! — вдруг раздался
голос сзади. Спустя пару секунд, из темного карцера показался еще
один пленник, но выглядел он заметно лучше других. Уже в возрасте,
примерно лет сорока пяти, но невысокого роста и худощавого
телосложения. Выражение лица мерзкое, чем-то напоминало гиену.
Странно, как душманы такого оставили в живых? Им же молодая рабочая
сила нужна, либо если просто человек крупный и сильный. А тут, ни
рыба ни мясо. Офицер, что ли? Он посмотрел на меня оценивающим
взглядом и видимо остался неудовлетворенным. — Ты еще кто
такой?