— Ну так что? — улыбнулся я. — Я считаю тебя очень красивой. Может, мы порадуем друг друга, а?
Блин, во я ловелас. В жизни бы такой дичи не ляпнул в своем мире. А тут на тебе — кадрила первой ступени, хер как гора, а уверенности на трех Бредов Питтов. У, я царь, я бог-машина секса.
Кая неуверенно встала. Посмотрела мне в глаза и, словно убедившись в чем-то, опустила руки, прикрывающие грудь. Тряпка упала, обнажая зеленоватую кожу. Ее соски стали набухать. Медленно и неуверенно она шагнула ко мне, целенаправленно виляя бедрами.
— А-а-а-а-а!!! Клут-кан!!!
От безумного ора снаружи вздрогнули мы оба. Как по сигналу, зеленые психи начали призывать друг друга собраться на веселое зрелище. Рассвет ознаменовал чью-то скорую смерть.
Кая опустила голову, прижимая руки к груди. Моя гора уменьшалась.
— Ну вот это трындец как не по канону! — в бешенстве ругнулся я, вставая с пола. — Ну Джумарак, ну гнида. Ты даже не представляешь, чего лишил меня! Первого фэнтезийного траха!!!
Последние слова я заорал так, что всколыхнулись мягкие стены шатра.
Ну вот, я готов.
Ноги больше не трясутся.
Поглазеть на мое поражение пришли несколько сотен орков. Специально для поединков в центре лагеря была выкопана яма, больше похожая на карьер. Склоны представляли собой уступы, выложенные бревнами. На них огромными рядами сидели зеленые зрители.
Они орали, били себя в грудь, ругались и тоже дрались, не стесняясь иногда убивать друг друга. Я сидел на одном из бревен, стараясь не попадаться на глаза. Даже накинул на голову тряпку, обмотав ее как тюрбан.
Рядом со мной теснилась Кая, решившая полюбоваться моим унижением. А я... Я дрейфил. Поджилки тряслись, глаза дергались, мурашки на спине дрались в смертельном поединке. У меня еще был шанс сбежать, но чувство, что я об этом потом пожалею, не отпускало. Все попаданцы должны начинать свою жизнь с победы на турнире или дуэли. Это норма, и убегать нельзя, иначе я не попаданец, а жопаданец.
Джумарак уже был внизу и разминал мышцы, размахивая зазубренным тесаком. Такой больше рвет, чем режет. Как и сказала Кая, ему совершенно параллельно на «честь» в рамках условий поединка. В знак солидарности раздеваться до трусов он не собирался. Броня на нём хоть и туповато-фэнтезийная, но чувствительные места прикрывала. Я же должен был выйти с голым торсом и фигушками на кулаках.