Вот тут я удивилась.
— О Джерарде?..
— Да, Рональда. О твоём брате.
Я сжала зубы.
— У меня нет братьев. Так же, как и сестёр. Я отреклась от всех шесть лет назад. От родственников и от стаи. Вы и сами знаете, калихари.
Несколько секунд я слышала только его тяжёлое дыхание. А потом отец заговорил… и каждое слово причиняло мне боль.
— Я обратился к одному лекарю-человеку… Хотел понять, что происходит с Джерардом. Ещё никогда ара не пытался так долго подчинить своего волка. Обычно все молодые самцы-ара справляются за пять лет, Джерарду не удалось и за восемь. Это ненормально, так не должно быть. И тот лекарь… он сказал, что это из-за тебя, Рональда.
В груди что-то кольнуло.
— Я практически не вижусь с Джерардом, вы ведь знаете, калихари.
— Да, я знаю. Но дело не в этом. Лекарь сказал, он винит себя в том, что случилось с тобой. Чувство вины, боль, невозможность исправить давят на него. Именно поэтому Джерард до сих пор не стал полноценным ара.
Чувство вины… боль… Ну конечно. Так я и поверила. Видимо, именно это он ощущал, когда кидал в меня камни.
— Чего вы хотите от меня, калихари?
— Поговори с ним. — Голос отца был почти умоляющим. — Скажи Джерарду, что ты не винишь его. Что ты его простила.
Я невесело улыбнулась.
О Дарида, и этот оборотень пришёл к своей отверженной дочери, от которой когда-то отрёкся, чтобы попросить за того, кто когда-то сам громко кричал: «Жаба! Жаба!» — и швырял в меня булыжники. Шрам от одного такого, брошенного Джерардом, до сих пор красуется у меня на виске.
— Это всё, калихари?
Отец сделал шаг вперёд, но почти тут же остановился и застыл.
— Ты… скажешь?
Я не выдержала: подняла голову и посмотрела ему в глаза.
Ожидание, надежда… Да, он действительно очень любит Джерарда.
— Я скажу. А теперь, пожалуйста, уходите.
Он с облегчением улыбнулся, а потом кивнул, развернулся и пошёл прочь от моей хижины.
Когда высокая подтянутая фигура отца скрылась среди деревьев, я села на пол рядом с Элфи и тихо заплакала.
2. Глава 2
Рональда
Я помню день, когда он родился.
Мне тогда едва исполнилось два года, но я всё равно помню. Потому что я с нетерпением ждала, когда же наконец из маминого живота вылезет мой драгоценный братик.
Я скакала по комнате, прижимая к груди какую-то игрушку, и напевала, наблюдая за снующими туда-сюда взрослыми. Тогда я была не в силах понять: что-то идёт не так. Встревоженные лица, громкие крики, бледный отец…