— Ты что, не доверяешь Максу? —
решила добить ее Софья. — Если он говорит, значит сделает, поверь.
Уж я-то его хорошо знаю.
— Угу, я тоже его отлично знаю, —
ответила ей Лазарева. — Твой брат иногда может перестараться.
Ладно… Пиши его телефон…
Я записал его номер и посоветовал
Полине выкинуть графа на время из головы. Хотя бы до завтрашнего
дня, когда я сообщу ей о результатах нашего разговора.
К этому времени «Бычий глаз» почти
опустел. Все-таки воскресный вечер, многим завтра на работу.
— А кому-то в школу, — напомнил мне
Дориан, намекая на то, что и нам пора уходить.
Я расплатился по счету, поблагодарил
Овчинникова за прекрасный вечер, и мы вышли на свежий воздух.
Полина сдержала свое слово и о Карачарове мы больше не
разговаривали. Прогулялись по вечернему Мороку, который в это время
был особенно хорош.
Нигде больше нет таких красивых
разноцветных вывесок, как здесь. Это касается и вечерних фонарей,
которые светили необычным мягким светом, отчего рядом с ними
становилось тепло и уютно. Думаю, над ними явно артефакторы
поработали и вставили внутрь что-то типа светокамней.
Домой возвращались на такси. Сначала
завезли Полину, которая к этому времени выглядела совсем вымотанной
и заснула на заднем сидении, положив мне голову на плечо. Причем
крепко так заснула, похрапывала немного. Даже будить было жаль.
На прощание я еще раз пообещал ей,
что позвоню прямо с утра и мы покатили домой. Какой длиннющий день
сегодня выдался. Хотя, в отличие от Лазаревой, спать мне не
очень-то и хотелось. Вечера уже были прохладными, так что прогулка
меня приятно освежила. Самое то, перед разговором с Карачаровым. Ну
а потом можно и отдыхать.
— Ты забыл про сюрприз для Вороновой,
— решил напомнить мне Мор. — Неужели ты думаешь, что она отстанет
от тебя и согласится получить его завтра?
Точно, еще и сюрприз для Софьи, я уже
и правда забыл о нем. Ну хорошо. Значит разберемся с сюрпризом, а
потом — отдыхать. Только начало одиннадцатого, детское время по
сути.
Когда мы вошли в дом, дед спал, а по
телеку шел какой-то канал про животных, который он любил смотреть.
Я думаю, он использовал его в качестве снотворного, потому что едва
он его включал, проходило всего несколько минут, и дед начинал
посапывать. Вот как сейчас, например.
Мы не стали его будить, тихо
прокрались наверх и разошлись по своим комнатам. Я пообещал
Вороновой, что приду к ней сразу после того, как переговорю с
графом.