– Хватит, Лео, – мягко отстраняет меня Дантеро и подходит к
здоровяку. – Дай посмотреть, как у тебя синяки заживают, Чош. Да не
кипятись ты, она просто шутит!
Вышла, пока красавчик возится с фыркающим Чошем, стою рядом с
противным.
– Скажи, ты когда-нибудь рот закрываешь? – спрашиваю, с
содроганием глядя на то, как он то и дело вытирает слюни и
сопли.
– Я – Пегий, – отвечает он.
– О, так ты и есть тот знаменитый Пегий? – говорю я. – Который
мандавошек откуда-то подцепил? Чош тебя вчера вспоминал.
– Ничего я не подцеплял.
– Ага, понятно. Дезинформация, значит.
– Просто я пегий, – продолжает противный. – Потому – Пегий.
– Вижу.
– И там тоже.
– Где? – не вникнув в суть вопроса, спрашиваю я.
– Вот тут, – отвечает он и как ни в чем не бывало, начинает
расстегивать ремень…
Не знаю, к чему привела бы демонстрация половых органов этим
сумасшедшим ублюдком, если бы не вовремя появившийся Чош. Скорее
всего, еще одной разбитой мордой.
– А ну пошел вон, дурак! – орет на него Чош. – Ты что, совсем
идиот?
– Так она сама…
– Чего, чего? – спрашивает он, навострив уши.
– У тебя все твои дружки такие? – спрашиваю я у Чоша.
– Какие?
– Больные на голову!
– Нет, не все. Иди отсюда, Пегий! Я ш тобой еще поговорю!
Прости, Лео. Тут народ одиожный, шама понимаешь.
– Понимаю. Ну, веди к командиру.
– К кому?
– К братцу своему названному. Буну.
Чош некоторое время стоит, разинув рот.
– Так ты к нему?
– Ну не к тебе же. Только не говори, что ты не знал.
– Нет, я знал, что он хочет тебя видеть, но чтобы вот так сразу
прискакала…
– У меня к нему дело. Веди, что стоишь?
– Я провожу, – вмешивается Дантеро. – Иди, отдыхай, Чош.
– Только смотри, руки не распускай, – грозит ему Чош.
– А я и не против, – говорю я, снова беря под руку
красавчика.
– Лео! – обижается Чош. – Ну я же штрадаю, черт побери! Зачем ты
так жестоко?
– Пускай тебя та лахудра утешит, дорогой мой.
– Бесшердечная!
– Arrivederci! – посылаю ему воздушный поцелуй.
Выходим через заднюю дверь во дворик. Утоптанный круг (арена для
поединков?), вокруг – стойки с оружием: мечами, алебардами, пиками;
кучкой сложены доспехи; на железных треногах висят стеганки, куртки
с металлическими заклепками, какие-то тряпки, штаны; валяются щиты,
шлемы, сапоги. На скамьях сидят неприветливые типы. Кто точит
оружие, кто пыхает трубкой, кто тихо переговаривается, один молодой
парень в пропотевшей рубахе тренируется на деревянной болванке,
дубася ее учебным мечом почем зря. На нас если и обращают внимание,
то совсем вскользь.