Естественно, он был пьян в дымину. А что? Имел полное право! Потому что он был мертв – или все равно что мертв; надо полагать, он понимал это.
Входя в калитку, он, конечно, попался – я же говорил, калитка была сущий капкан. А когда он наконец из него вырвался, то промчался, загребая ногами, на грани падения, почти до самого крыльца. Пока на него взбирался, падал на каждой ступеньке по два раза – во всяком случае, судя по звукам, было очень на то похоже. По веранде пробежал на заплетающихся ногах. Ввалился в коридор. Стоял, клонясь и раскачиваясь, моргая и пытаясь сообразить, куда двигаться дальше.
– Мистер Уинрой! – Мистер Кендал стал осторожно к нему подбираться. – Может быть, вы… гм… Можно я уложу вас в кровать, мистер Уинрой?
– Как-кая-шо кровать? – икнув, выговорил Джейк. – Тык-к кто такой?
– Да ладно вам, вы же меня отлично знаете, сэр!
– Коэш-шно. Я – знаю, а ты-то сам – знаешь? Ты скажешь или нет? Г-говри!
Мистер Кендал поджал губы.
– Мистер Бигелоу, не сходить ли нам ненадолго в пекарню, а?
– А может, мне просто к себе подняться? – сказал я. – Я бы…
Тут Джейк как дернется, будто подстреленный.
Дернулся и аж завертелся, услышав незнакомый голос. Глянул на меня дикими глазами, и одна из его длинных жилистых рук выметнула указующий перст.
– Ты кто такой?
– Это мистер Бигелоу, – сказал мистер Кендал. – Ваш новый жилец.
– Да ну? Здра-асте вам! – Он сделал шаг назад, не спуская с меня глаз. – Ж-ж-жилец, да? Наш новый ж-ж-жилец – а-га! Ну на-адо же!
– Жилец – кто же еще! – возмутился мистер Кендал. – Очень приличный молодой человек, а вы сейчас закатываете отвратительную сцену, смущаете его. Слушайте, почему бы…
– Скажи-ите-ка! На-адо же!
При этом он исподволь сдвигался в сторону двери, отступал, пригнувшись и как бы на полусогнутых. Сквозь спутанные пряди сальных черных волос взглядом так и сверлил меня.
– Новый жилец! Я, видите ли, его смущаю! Я! Его! Смущаю! Это ж надо!
Его голос звучал как с заезженной пластинки – пластинки, запиленной тупой, изношенной иглой. Он виделся мне больным диким зверем, загнанным в угол.
– Ах как интересно! Коне-ечно!
Он не владел собой. Единственное, что он мог, – это пятиться, пятиться, пятиться…
– Слушайте, постыдились бы, сэр! Вы прекрасно знаете, что мистер Бигелоу и должен был приехать. Помню, как вы при мне говорили об этом с миссис Уинрой.