– Нет! Они мне не поверят! Она скажет, что я лгала, и заставит меня в этом признаться, а п-потом… потом, когда мы останемся одни…
Она осеклась, испуганно замолчала. Я снова обнял ее.
– Ладно, милая, – сказал я, – придумаю что-нибудь еще. Ты просто сиди тихо и… – Я прервался на полуслове, вспомнив, как быстро старуха предложила мне свою племянницу. – Тебе когда-нибудь приходилось делать что-то в этом роде, Мона? Она заставляла тебя?
Мона ничего не ответила, только кивнула. К нежной белой коже ее лица прилила кровь.
– Просто с людьми, которые заворачивали к вам, как я?
Она снова с усилием кивнула:
– В-в основном…
Это меня обрадовало – понимаете, о чем я? Тетка могла нарваться не на того парня – то есть как раз на того – и мигом очутилась бы за решеткой.
– Что ж, больше не заставит, – сказал я. – Нет, я тебя, конечно, не выдам. Пусть старуха думает, что все идет как намечено. В этом вся штука, понимаешь? Мол, я вернусь, и не раз, с кучей других красивых вещей и не хочу, чтобы тебе надоедали.
Мона снова подняла голову и стала вглядываться мне в лицо:
– Правда, Долли? Ты правда в-вернешься?
– Я же сказал, – подтвердил я. – Вернусь и сразу же заберу тебя отсюда. Мне только нужно кое-что спланировать, понимаешь, о чем я? У меня все непросто. Видишь ли… в общем, я женатый человек.
Мона кивнула. Я был женат. И что такого? Для нее это ровным счетом ничего не значило. И меня ее реакция даже не удивила – после всего, что Мона пережила…
– Да, – продолжал я. – Женат уже много лет. Вот и приходится надрываться на этой работе.
Это тоже не произвело на девушку впечатления. Она понимала только, что по сравнению с ней я чертовски богат.
Меня слегка бесило, как она себя ведет, а в то же время мне это даже нравилось. Она была так чертовски доверчива, так уверена, что я решу все проблемы, любой сложности. Не много было людей, которые так мне доверяли. Не много? Черт, да вообще никого.
Мона улыбнулась мне – пусть робко, но это была ее первая улыбка, с тех пор как мы встретились. Она взяла мою руку и приложила к своей груди:
– Ты… хочешь, Долли? С тобой я была бы непрочь.
– Может, в следующий раз, – сказал я. – Сейчас, пожалуй, мне пора сматываться.
Ее улыбка померкла. Мона стала спрашивать, не смущает ли меня, что у нее были другие.
– Ради бога, почему это меня должно смущать? – спросил я и поцеловал ее так, что у нее перехватило дыхание.