– Александра Валентиновна Прямая, – представилась она, поклонившись. – Вдова сыровара. Мы с мужем до самой его смерти дело вели. Я и учёт знаю, и самой технологией владею.
Мужчина от удивления рот приоткрыл, хотел было что-то сказать, но, поняв, что его очередь представляться, тоже поклонился и назвал себя:
– Валентин Александрович Круглый.
Абяз, стоящий за спинами претендентов, широко заулыбался, да и я едва удержала смех. Очень уж подходила фамилия своему обладателю. Сыровар Круглый не был шарообразным, но на круглой лысой голове ярко выделялись круглые, как зрелые вишни, глаза. И весь он был какой-то округлый, сдобный.
Услышав, как отрекомендовался конкурент, Александра подхватила с пола саквояж, такой же худой, как она сама, и, грустно улыбнувшись, попрощалась:
– Приятно было познакомиться.
– А вы куда? – не поняла я её маневра.
– Не знаю… – честно ответила вдова сыровара. – Попробую ещё где-нибудь место поискать.
– Чем же у нас вам не понравилось? – всё ещё не понимала я.
– Так вот же… – женщина кивнула на Круглого. – Есть у вас уже сыровар.
И тут я сообразила. Прямая подумала, что из двух претендентов на работу обязательно возьмут мужчину. Ну вот уж и нет…
– Послушайте, я хочу посмотреть, какие вы специалисты. Вы оба. За три месяца сможете себя показать?
Сыровары покосились друг на друга, но кивнули. И показали. Они не стали конкурировать, а объединили усилия. И не только в организации процесса, но и в доставании меня.
– Роксана Петровна, – бежали они ко мне, едва завидев. – Чан для молока никуда не годится. У этого производителя качество металла недостаточно хорошее для того, чтобы….
И таких претензий было бессчётное количество. Какие-то мы удовлетворяли, делая заказы чуть ли не в Неметчине, с какими-то просила подождать, а какие-то и вовсе считала капризами и однозначно отказывала.
Откуда я знала, какие заявки стоящие, а какие нет? Оказывается, моё ведовство умело и такое. Заказы не были ложью, но понимание шло на грани интуиции – необходимо требуемое или лишнее.
И вот эта дружба против неправильного оборудования и владельцев коз, отказывающихся пасти питомцев на указанных луговинах, против всех, кто не понимает тонкостей и нюансов высокого искусства сыроварения, сблизила вдову и одинокого мужчину настолько, что они зачастую понимали друг друга без слов. Но главное, сыр, который они делали, был настоящим шедевром.