– Все кончено! Я пропал! – простонал писатель. – Как же теперь жить?
– Чушь собачья! – пропищал голос писательского разума. – Ты тут не причем. Это простое совпадение.
– Вот так, до последней детали?
– И что с того? Эх, теорию вероятности не учил ты, гуманитарий хренов.
– А что в ней?
– А то! Невероятные вещи тоже вероятны. И вот тебе одна из них.
– Не может быть!
– Может!
– Но вот так, до последней детали? И красный мотоцикл, и Рено.
– Опять заладил! Да кто тебе сказал, что до последней? Может, он вовсе и не пиццу развозил?
Писатель бросился к окну.
К мотоциклу, прямо за водительским сиденьем сзади, был прицеплен средних размеров ящик, весь заклеенный рекламой пиццы. С четвертого этажа разобрать надпись было трудновато, и все же отдельные слова кое-как сложились в простенький лозунг. Что-то вроде того: «”Профессор пицца” – отменный выбор!»
Писатель взвыл:
– Да такой пиццы и не существует вовсе. Я ее сам выдумал.
– Бредишь? – отозвался голос разума. Нагленько так отозвался, с издевкой. – Ничего ты не выдумал. Заметил как-то этого молодца на мотоцикле. Значения не придал, а сам запомнил. И сейчас это у тебя всплыло. И никакой мистики, парень, никакой!
– Ты думаешь? – усомнился писатель.
– А то!
– А почему это случилось сразу, как только я вбил этот проклятый отрывок в компьютер?
– Почему, да почему! Так оно, совпало.
– А почему раньше ничего такого не совпадало?
– Ну, вот же, сам видишь: раньше не совпадало. Стало быть, не закономерность, а случайность. Удивительная, не спорю. Но случайность. Так что пойди попей водички и расслабься.
Так писатель и сделал. Но поперхнулся на третьем глотке, потому что вновь взвыла сирена. По всей видимости, это увозили тело. Тело, лишенное души, что бы там ни понимали люди под этим словом.
Они были чем-то похожи: соседка писателя и ее сиамская кошка. Обе сухие и поджарые. Обе с жестким внимательным взглядом: того и гляди – царапнет. Обе вылизаны до блеска. К обеим не подступиться. И еще: обе были начисто лишены материнского инстинкта. Одна – вследствие принудительной стерилизации, другая – потому что сначала как-то не сложилось, а потом уже не очень-то и хотелось.
Соседка выносила кошку гулять в специальном лукошке, и оттуда посверкивали два надменных глаза. Таких же, как у хозяйки, только с более явным отливом в желтизну. И сидя в лукошке, на хозяйских коленях, просто на скамейке или прохаживаясь на специальном поводке (тетка тряслась над своим сокровищем и далеко от себя не отпускала) кошка надзирала за доступной ей частью мира и периодически оглашала свой вердикт об увиденном протяжным сочным мяуканьем.