– Машенька, – улыбнулся мне молчаливый всегда дядечка и протянул
розу, – с совершеннолетием, будь счастлива, мы у тебя последний
раз.
– Спасибо вам!
– Как это последний раз? – возмутилась мамаша.
– Восемнадцать лет исполняется, и все, больше выплат не будет.
Если поступит учиться, дальше уже решат, может, продлят. Или если
инвалидность оформите.
– Какая, к черту, инвалидность? Здорова, как корова. Так, ты
когда поступаешь?
Я провожала семейную пару и не ответила сразу. Закрыла двери,
вернулась, присела и внимательно посмотрела на свою
родительницу.
– А что за интерес к моей жизни?
– Как это? Я тебя родила, вынянчила, выкормила, воспитываю все
годы не покладая рук! Когда поступаешь?
– Никогда.
– Работать собралась?
– Да кто меня возьмет без профессии. Путешествовать поеду.
Можешь дом продавать.
– Дом я продам, разумеется, а с папашей твоим придется
встретиться, так дела не делаются. Он еще должен платить и
платить!
– Он жив?! Ты же говорила, что это деньги с его наследства
поступают.
– Какое твое дело? Завтра придут дом смотреть, чтоб на месте
была!
– Завтра я в школе, аттестат получаю.
– Да меня твоя бабка на чердак не пустит!
– Послезавтра приходи. А потом я уеду. Все.
Я повернулась и пошла наверх.
– Ладно, разты такая большая и самостоятельная, значит, и денег
тебе не надо.
Дверь хлопнула.
– Слышала?
– Слышала. Обычных три тысячи тоже не дала? Я-то подумала, вдруг
больше даст? Все-таки восемнадцать.
– Ничего не дала. Да бог с ней. Знаешь, я подумала, мы уйдем, а
вдруг и она появится в том мире? Ведь неизвестно, кто мой отец и
где он.
– Увидеть его хочешь?
– Не знаю, не думала даже. Но ее ни видеть, ни слышать точно не
хочу.
Меня аж передернуло, и я прикрыла окно. Окошко на чердаке
небольшое, но сделано оригинально, наверх откидывается, наверное, у
голландцев подсмотрели. Домик строители вообще интересно задумали,
кто знал, что водная жила окажется внутри. Часто вижу, как люди
останавливаются и смотрят, фотографируют, обсуждают. Кстати…
– Бабуль! А разрешат ей продавать, если я исчезну?
– Ну, следствие проведут, в розыск объявят. И будут жалеть
безутешную мать, – равнодушно ответило мое любимое привидение.
– Тогда записку напишу, и в школе скажу, что завтра уеду в
путешествие по необъятным просторам родины. Мечту исполнять, чтоб
не искали.