— Я ничего не сделал! — неожиданно для самого себя выкрикнул он,
срываясь с места. — Это вы! Вы издеваетесь надо мной! Вы и ваше
Министерство! Вы не хотите видеть правду!
Амбридж приподняла брови и слегка наклонила голову, её лицо
вновь наполнилось тем мерзким выражением самодовольного
удовлетворения.
— Правда, говорите? И что же это за правда, мистер Поттер? —
прошипела она, её голос стал похож на змеиный шипение. — То, что
Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся? Эти нелепые фантазии больше не
играют никакой роли. Никто вам не верит. И никто не поверит.
Особенно после вашей лжи о дементорах.
Она встала со своего места и медленно подошла к Гарри, её руки
сцеплены за спиной. Она остановилась напротив него, её лицо было
теперь совсем близко, и Гарри мог видеть холодную ярость,
сверкающую в её глазах.
— Вы считаете себя особенным, мистер Поттер? Думаете, что вправе
диктовать условия? — её голос стал почти шёпотом. — Нет. Здесь
правила устанавливаю я. И вы должны научиться это понимать. Она
сделала шаг назад, к своему столу, взяла в руки перо и села обратно
в кресло.
— Мы начнём с простого, — сказала Амбридж. — Письменное
наказание. Вы будете писать, пока не усвоите, что ваши действия
имеют последствия.
Она вынула из ящика стола странное серебряное перо и положила
его перед Гарри. Улыбка её стала ещё шире, глаза сияли холодным
огнём.
— Без чернил, — добавила она с невозмутимой уверенностью.
Гарри посмотрел на неё с недоумением, но что-то в её тоне
заставило его не задавать лишних вопросов. Он медленно взял перо в
руку и положил перед собой лист пергамента.
«Я должен уважать авторитет,» — написал Гарри, но как только
кончик пера коснулся пергамента, он почувствовал резкую, жгучую
боль на тыльной стороне своей руки. Гарри вздрогнул и с ужасом
увидел, как слова, которые он только что написал на бумаге,
вырезались на его коже. Он стиснул зубы от боли и посмотрел на
Амбридж. Она наблюдала за ним с тем же самодовольным выражением
лица, которое теперь вызывало у него тошноту. Однако он даже не
успел возмутиться, потому что голос шептал ему, что он этого
заслуживает.
— Продолжайте, мистер Поттер, — мягко сказала она, её голос был
полон фальшивой заботы. — Мы будем писать до тех пор, пока вы не
поймёте. У нас впереди еще полно времени.
После наказания у Амбридж, когда голос внутри Гарри наконец-то
утих, его внутреннее напряжение не исчезло полностью, но стало
каким-то приглушенным. Однако каждое утро, заходя в класс
зельеварения, Гарри словно снова и снова возвращался в тягостную
реальность, где каждый его шаг, каждый взгляд становился объектом
ненависти и презрения Северуса Снейпа.