Самый насущный вопрос обстоял с топливом. Эта проклятая нефть
сначала стала причиной начала войны, а теперь превращается в
причину ее вероятного неудачного завершения. Очень долгое время
топливный вопрос спокойно решался при помощи использования
ресурсных баз Индонезии и Малайзии, но теперь Императорский Флот не
был способен обеспечить безопасность поставок в тех регионах, а
Индонезия и вовсе начала постепенно возвращаться под вражеский
контроль. Вторым «спасателем» был Северный Сахалин — товарищ Сталин
до конца 1944 года предоставлял Империи его залежи, которые
разрабатывали приехавшие с Карафуто рабочие. Когданефтяные концесии были закрыты, а японцы
отправлены с северной части острова на принадлежавшую им южную,
нить снабжения оборваласьи
здесь.Но еще до этого (с Сахалина в
процентах добывалась очень малая доля нефти)ГСМ стало
банально не хватать на покрытие нужд гипертрофированных вооруженных
сил, к тому же страдающих от конфликта родов войск, в котором
каждый участник требует больше привилегий своим силам, и бывает
сильно недоволен, если поблажки появляются для враждебного клана.
Состояние страны в мае 1945 года их абсолютно не беспокоило, и пыл
междоусобиц был так же велик, как во времена взятия Нанкина или
головокружительного налёта на Перл-Харбор.
У страны почти не осталось запасов нефти.
Армии, впрочем, было во многом наплевать — сухопутные части давно
«стояли», занимая рубежи в Китае, Маньчжурии и на родных островах
без особых подвижек, благодаря чему почти не несли потерь и не
тратили ГСМ. Совсем иначе обстояли дела у многострадального
Императорского Флота. По словам адмирала Нагано, флот потреблял
более 400 тонн нефти в час, но это относилось к лучшим его
временам, к столь далёкому и близкому 1941 году. Сейчас остатки
флота потребляли заметно меньше, да и таких далеких рейдов уже
никогда не происходило, но все же численность флота сокращалась
медленнее, чем истощались запасы топлива. Сейчас на карте Империи
практически не было мест, откуда можно было высосать хоть какие-то
запасы — а к таковым стали относить даже сосновые леса, поскольку
корни сосны теперь использовались для переработки в авиационное
топливо. Все это создавало действительно патовую ситуацию. Глухая
оборона приносила только дальнейшие потери и разрушения, а
какие-либо активные действия были невозможны не только в виду
тотального превосходства противника, но и в виду банального
отсутствия топлива.