Забавно, но
моя многомудрая и опытная хозяйка, попросила девчонку научить ее
такому изыску. Наверняка собирается побаловать молодого мужа. Да и
я посматривал краешком глаза. Вдруг пригодится? Так что, рискну
записать рецепт[1].
Мне-то
казалось, что хозяйка и Нюшка спелись. Не подружились — какая
дружба между дворянкой и прислугой? — но нашли общий язык. Вон,
девчонка и на самом деле поставила хозяйку на ноги за два дня,
напоив ее каким-то пахучим отваром. Правда, после приема
«лекарства», хозяйка всю ночь бегала в туалет и материла Нюшку.
Конечно, Наталья женщина воспитанная, ругала доморощенную знахарку
беззвучно, но догадаться не сложно. Будущая госпожа Литтенбрант
вообще смелая женщина. Доведись до меня, не рискнул бы пить
кипяток, настоянный на каком-то сене.
Еще моя
хозяйка решила немного приодеть маленькую кухарку. Вытащила из
какого-то сундука старую, но приличную темно-синюю юбку, блузку (я
бы сказал — оранжевую, но это терракотовый цвет), белый фартук и
чепчик. Против чепчика девчонка немного повозражала — мол, не носят
такие, но посмотревшись в стекло (зеркала, если вы помните, у нас
нет), смирилась. Я, как пришел со службы и глянул, что получилось,
то просто ахнул — Анька походила на девушку с картины
«Шоколадница»[2]. Конечно, ростиком девчонка
пока не вышла, да и статью, но все равно — впечатляет. Хоть картину
пиши — «Маленькая шоколадница».
Не
исключено, что так Натальей Никифоровной и было задумано, потому
что репродукция с картины Лиотара висит в «Кондитерской», что на
углу Воскресенского проспекта и Благовещенской улиц. Правда,
горячего шоколада там не бывает, из напитков имеется только чай и
почему-то портер. Зато там продают очень вкусные пирожные. Когда
отправляюсь в гости к Леночке, покупаю штук десять, но прошу, чтобы
сложили в два пакета. Почему в два? Потому что один пакет я приношу
для невесты и ее тети, а второй потихоньку отдаю горничной, чтобы
она поделилась с прочими слугами. Понимаю, что нельзя, что
пирожными прислугу кормить не следует, это ее разбалует, но
поделать ничего не могу. Слишком уж глубоко сидит во мне человек
двадцать первого века. Если уж пошел в гости с вкусняшками, то будь
добр, сделай так, чтобы вкусняшек хватило на всех.
Возможно,
со временем и научусь смотреть на прислугу, как на приложение к
мебели, но пока не могу.