Отброс человеческого общества, даже не подозревая, что это он
здесь жертва, достал из-за пояса длинный нож и замахнулся над моей
головой.
Старый ударил ножом сверху вниз, как ломом, намереваясь, видимо,
раскроить мне голову. В самый последний момент, уже почти у самой
головы, я резко дернулся в сторону, одновременно с этим схватил
правой рукой мародера за кисть, а левой за одежду. С хрустом ломая
кистевой сустав, я развернул нож острием к самому Старому, а затем
левой рукой дернул отброса на себя.
Нож вошел ровно в сердце. Мародер захрипел и задергался. Но я не
отпустил его. И правильно сделал.
С той стороны, где находился второй мародер, раздались выстрелы.
Рядом с моей головой взметнулись фонтанчики земли, поднятые пулями.
Я сразу же спрятался за уже мертвым отбросом. Раздалось еще два
выстрела, которые принял на себя труп, а затем послышались громкие
щелчки и еле слышная ругань. У кого-то заклинила пушка? Смазывать
надо!
Я выглянул, мгновенно оценил обстановку, тут же откинул труп и
встал на одно колено. Все мое новое тело снова прострелило болью.
Адаптация еще не закончилась, но времени отлеживаться у меня нет
совершенно.
Нащупав под рукой камень, я схватил его и, не целясь, швырнул
его во второго мародера, стоявшего в метрах пяти от меня и
судорожно дергающего затворную раму пистолета. Видимо, рассчитывал
на чудо. То самое, в котором его оружие начнет неожиданным образом
работать нормально. Увы, чудес не бывает.
Камень размером с мой кулак прилетел мародеру ровно в грудь, от
чего он моментально согнулся и заорал что-то.
Не вникая в его крики, я с трудом поднялся на ноги, развернулся.
Мир вокруг пошатнулся и закружился. Сквозь застилавшую взгляд
пелену и головокружение я рассмотрел поле боя, на котором
находился.
Узкое плато, заваленное трупами. Повсюду небольшие обгорелые
кратеры. Здесь явно применялись либо энергетические техники, либо
пороховое оружие. В воздухе отчетливо пахло одновременно морской
свежестью и гнилостным запахом разложения. Бой здесь явно
завершился уже как пару дней.
Справа от меня находился обрыв, за которым далеко внизу сверкало
на солнце бескрайнее море. Слева — высокая скала, уходившая куда-то
в облака.
Впереди меня все еще пытался откашляться неудачливый мародер. Я
не собирался оставлять его в живых, да и язык из него наверняка так
себе. Что он может знать? Заросший бомж с грязным лицом и весь в
язвах.