11. Глава 10.
Очнувшись, я настороженно прислушивалась к окружающим меня звукам, но кроме рёва бушующего океана ничего не расслышала. Осмотреться и понять, где я и как выбраться, сил совершенно не было. И я не шевелилась, каждое незначительное движение причиняло безумную боль. Не знаю, сколько я пролежала так, мне казалось - вечность, во рту пересохло, шум волн уже начал раздражать. А сверху на меня безучастно взирало суровое тёмно-серое небо.
— Куинн! — донёсся надо мной чуть сдавленный крик, как будто человек боялся услышать в ответ тишину. Следом раздался отчаянный лай, и на моё лицо посыпались мелкие камешки.
— Я здесь, — прохрипела, сомневаясь, что меня услышат, но нет, моё шипение уловили.
— Она здесь! Несите верёвку! Кахир, придержи пса!
— Анрэй… — просипела, увидев через несколько минут склонённое надо мной лицо мужа, в его глазах застыла боль, сожаление и решимость. И было ещё много чего, но я благополучно отключилась.
Пришла в себя снова в комнате, в крохотное окно пробивался тонкий лучик солнца. Голова раскалывалась, правая часть тела немилосердно болела.
— День сурка! — буркнула, радуясь, что говорить могу. — Интересно, как долго я провалялась. И где Анрэй? Надеюсь, он не покинул туат без меня?
Мои бурчания и попытки приподняться прекратила вошедшая в комнату Дэрин, следом за ней вошёл сухонький старичок.
— Куинн, ты самая бедовая девка во всём туате, — проворчал дед. — Распахни рот, я гляну.
Я послушно чуть приоткрыла, понимая: это тот самый лекарь, что обладает силой мысли и невидимостью, так как в прошлый раз он выписал меня, не обнаружив себя в этой комнате.
— А теперь глаза, — оттянув мне веко холоднючими пальцами, пару раз хмыкнув, постановил. — Можешь вставать.
Дэрин, стоящая рядом, молчала и периодически прикрывала глаза, слегка качая головой. Сообщив о моём чудесном выздоровлении, лекарь покинул комнату, и тут же девочка всучила мне в руки чашку с отваром.
— Пей. И дай я намажу тебя мазью, что Кара вручила. Этот Токур совсем ничего не мыслит в лекарском деле.
— Спасибо, — поблагодарила девочку, забирая чашку с жутко вонючим отваром. Но после пары глотков жаркая волна прокатилась по всему моему телу, и боль стала отступать. — Сколько я провалялась?
— Вечер и ночь, сейчас время к полудню, — ответила, аккуратно размазывая по моему правому плечу мазь, тоже не менее вонючую. Посмотрев на свою руку и бедро, я ужаснулась: одна сплошная гематома, кроваво-синяя и бугристая.