Но больше всего мы с тобой любили скатываться с нашего бугра на санках. Твои были без спинки, и тебе нравилось, лежа на них, разгоняться руками и мчаться к подножию этого бугра. Мне же нравились санки со спинкой. Не торопясь, садилась я в них, отталкивалась и заворожённо смотрела, как всё быстрее и быстрее несусь вниз. В своих детских фантазиях я представляла, что сижу в санях, запряжённых красивой лошадкой. Моя лошадка мчится быстро. От скорости начинает захватывать дух. Ветер со снегом летит в лицо. Радость, смех, восторг – всё смешивается в этом полёте, и тут резкое торможение в снег, мои санки останавливаются. Но в мыслях, всматриваясь вперёд, я всё ещё лечу на них так далеко, как могут видеть мои глаза. После медленно поднимаюсь, беру верёвку от санок, словно это уздечка, и снова веду свою «лошадку» к вершине горы.
А наши любимые качели? Часами могли мы смотреть, высоко взлетая на шатких детских качелях, как движется небо над нашими головами. А помнишь, как мы решили спрыгнуть с них на спор, кто долетит дальше? Дальше, конечно же, прыгнула ты. Ну а я. я больно упала и с разодранными коленками горько плакала обиженными слезами. Ты меня успокаивала, как могла, но в твоих глазах я видела радость победы. Как ты ни пыталась это спрятать, у тебя, сестрёнка, это не получилось. Ох, и злилась я тогда на тебя, и ещё сильнее вырывались из моих глаз горькие слёзы.
А ещё мне хочется поделиться с тобой другим воспоминанием (об этих переживаниях ты не знаешь). Когда ты стала взрослее, летом родители отправляли тебя в лагерь. Атмосфера проводов была торжественной и праздничной. Вереницы автобусов с красными флажками, счастливые лица детей, обнимающих родителей, и спешащие к детям вожатые, в свой отряд. Вдали стоящий огромный грузовик, доверху заполненный детскими чемоданами. Раздавался горн, и эта торжественная колонна начинала своё медленное движение. Из открытых окон автобусов дети радостно махали родителям и на их просьбу «пиши» утвердительно кивали головами. Когда ты уезжала, мы с мамой очень любили читать твои письма. Вернее, читала мама, а я слушала, затаив дыхание, представляя тебя сидящей у костра или весело марширующей вместе с отрядом на линейку. Слушала и завидовала тебе, моя взрослая сестра.
В то время я была маленькой четырёхлетней девочкой, и до лагеря мне было расти и расти. Поэтому родители увозили меня в деревню, где, как говорила мама, я «пила полезное коровье молоко, ела деревенские яйца и дышала свежим воздухом».