Я почему-то очень переволновалась и быстро достала аптечку из шкафчика у двери.
– Рану надо промыть, – сказала, не глядя на него, и выудила из коробки с лекарствами банку с перекисью и бинт, – под водой.
– Как скажешь, – услышала его покорное, и он беспрекословно выполнил мое требование.
Не знаю, почему с таким рвением я сама бросилась выполнять наказ деда? Меня так сильно напугал вид крови? Или я… переживаю за него? Даже приблизившись к своему двоюродному брату, я пыталась разбудить в себе злобу, что еще минуту назад полыхала во мне, но у меня не получилось. В это мгновение я не могла думать ни о чем другом, как только о его порезе.
– Давай руку, – все же достаточно тихо сказала и по-прежнему не подняла глаза на Ярцева. Он невозмутимо, как мне показалось, ведь я не видела его лица, невозмутимо выключил воду и подставил мне свою огромную ладонь.
Мне пришлось.
Пришлось дотронуться до него. И его рука оказалась обжигающее горячей. Настолько, что от этого прикосновения заполыхала вся я…
С трудом взяла себя в руки и, открыв пузырек, плеснула перекисью на его рану. Порез оказался большим и достаточно глубоким, но Юджин не проронил ни звука, а лишь покорно стоял и принимал мою помощь. Промыв рану, приложила вату, а сверху аккуратно, как учил когда-то дед, намотала бинт.
– Маша, – он что-то хотел сказать, но я его перебила:
– Тебе не надо сейчас ничего делать этой рукой, – сказала, и уже хотела было закрепить концы бинта, как вдруг он обеими руками схватил меня за плечи, наплевав на рану и практически прорычал:
– Маша, не вздумай ни с кем встречаться!
– Что ты делаешь?! – от испуга забыла о своем смущении, и резко подняла на него глаза.
Бешенный, до предела разгневанный взгляд моего двоюродного брата в данную секунду буквально пожирал меня!
– Ты меня поняла. Увижу тебя с ним – не только голову ему откручу!
Пообещал, резко развернулся и вышел из кухни, оставив меня стоять и непонимающе смотреть ему вслед. Что это было?
Я уже была одна, но в моей же голове до сих пор гремел его гневный рык. Мой двоюродный брат со своими шутками перешел уже все границы! Чтобы он себе там не напридумывал.
Тут же вернулся дед и не менее удивленно, чем я, спросил:
– А где этот упрямец?
– Ушел, – тихо ответила Аскольду, так же, как и он, полностью недоумевая из-за непонятного поведения своего родственника.