Халк впился в меня изучающим взглядом, а затем вот так просто отвернулся и лег. Через несколько минут я услышала его похрапывание. И это среди белого дня! Поразительно, на что только не идут мужчины, чтобы не слушать женщин!
Еще несколько раз я возвращалась к этой теме, но меня упорно продолжали игнорировать.
Со временем я перестала опасаться посторонних. Никто не хотел связываться со Скалой, как все его тут называли, поэтому меня не трогали. Со мной даже не заговаривали, опасаясь его реакции. Ночью он прижимал меня к своей груди, согревая, и не пытаясь делать что-то большее, поэтому в конце концов я расслабилась, чувствуя себя не более, чем комнатной собачкой. Это коробило остатки моей гордости, но что не отдашь хотя бы за маленькую долю спокойствия и безопасности.
Однажды, после завтрака, я увидела, как двое мужчин забрали у молодого парнишки хлеб. Произошла перепалка, и мальчишку начали зверски избивать. Я взглянула в сторону охраны, но по их ухмыляющимся лицам было понятно, что они приготовились к очередному развлечению. В душе поднимался протест. Вот что бывает, когда привыкаешь к безопасности.
Когда мы оказались у своего угла, крови стало уже слишком много. Я не сдержалась и вскочила, намереваясь броситься ему на помощь. Мою руку бесцеремонно схватили и больно дернули обратно, усаживая на прежнее место. Меня всю трясло, из глаз брызнули слезы. Я вцепилась в руку Халка и посмотрела в его холодные жестокие глаза.
– Пожалуйста… – прошептала я.
Он отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
– Прошу тебя… Ты отбил меня у падальщиков… Я уверена, что здесь хватит просто твоего слова.
В отчаянии я снова дернулась, но Халк твердо держал мою руку. Я открыла рот, готовая выплеснуть гнев, но слова застыли, стоило мне проследить за его взглядом. Он смотрел на мою руку, лежащую поверх его огромной лапы. Она занимала лишь его ладошку и выглядела, как рука ребенка, белея на фоне монолитной загорелой мужской кисти. Почему-то в душе моей все перевернулось, и этот момент, это прикосновение показалось слишком интимным. Я покраснела теперь уже не от гнева, а смущения, и убрала руку.
Он тяжело вздохнул и медленно стал подниматься. Я вскочила за ним.
– Сиди, – рявкнул он так, что мне показалось, будто на долю секунды мои волосы взметнулись ввысь. Я кивнула и быстро осела назад.