Результат получается достаточно любопытным.
Первый эпизод, сцена “last day you spent together with your father”, диалог между ребёнком Шион и её отцом Суо Узуки.
“Kid Shion: We’re not… …going to see Mom?
Shion’s Father: No…not today… We’ll visit her tomorrow, okay?
Kid Shion: …Okay”
Нам неизвестно, чем заканчивался этот день, а закончиться он мог тем, что Шион, несмотря на “okay”, таки зашла в госпиталь без разрешения и увидела то, что ей не следовало видеть – эксперименты над Аой (папа делает больно маме). Женщина в Синем попыталась её успокоить, “See all these doctors with her?”, но Шион восприняла эту попытку в штыки – утешительницу она воспринимала как чужую женщину, которой Суо хотел заменить больную Аой, и только что получила этому “подтверждение”. Суо сорвался. (Ревность Шион, вероятно, отсылка к Всевышнему Вторжению Филиппа Дика, где герой оставлял больную жену ради более подходящей пассии, своего ангела-хранителя, – Такахаси поставил задачу показать похожую ситуацию глазами ребёнка).
Поссорившись с отцом, Шион бросилась за помощью к Фебронии, но реалиены серии Атра (флешбек из первого эпизода) успели раньше. (“last day you (т.е. Шион) spent together with your father” – это одновременно был и последний мирный день Старой Мильтии)
Т.е. растоптанная клумба перед Лабиринтосом – бред третьего эпизода. Такахаси, автору Xenosaga (даже деградировавшему до уровня Xenoblade) подобные убогие слезодавилки несвойственны – и в его играх, их, как правило, нет. А вот от поклонников маленьких, страдающих и жертвующих собой девочек ничего другого ожидать и не приходится.
Суо не мог ни связаться с дочерью, ни организовать поисковую партию – в Мильтийском– то бардаке со свихнутыми реалиенами и гнозисами! – ни эвакуироваться, бросив Шион. Поэтому он был вынужден ждать её там, куда она непременно пришла бы, если бы только смогла – в палате Аой, – что и стоило ему жизни. Психологическая травма у Шион результат не только гибели родителей, но и роли, которую Шион сыграла в их гибели, ведь не будь её побега, Суо, скорее всего, остался бы жив. Поэтому Шион бежит от прошлого, а свою вину перекладывает на Дзина “Mom and Dad aren’t even in those graves! You know just as well as I do where they are! Right? You and I were the only ones there that day. And if you if you’d only been there sooner, they’d still be” (alive, а что же ещё).