– Что мне скажет жена, если мои дети останутся голодными, Тереза?
Девушка рассмеялась приятным смехом, наполненным весельем молодости:
– Ты дашь им что-то из собственного товара. Ни ты, ни твои дети не жалуетесь на худобу.
– Ой, Тереза, я не выращиваю ни маниок, ни бананы. Мне за всё это нужно платить. Заходи лучше вечером, может, о чём-то договоримся.
Выругавшись напоследок, впрочем, довольно добродушно, Тереза удалилась. Бартоло задумался на миг о своих соседях: подобно остальным кариокам, они никогда не упускали возможности посплетничать или, если на это нет времени, хотя бы поругаться.
Его судьба повернулась иначе: с самого раннего детства Бартоло, старший из четверых детей семейства Фрага, воспитывался в осознании ответственности за судьбу семьи. Необходимость отстоять своё право на жизнь на улицах Рио, порой неслыханно жестоких к слабым, привела его к местре Мауро.
Школа капоэйры местре Мауро пользовалась в Лапе, районе, где обитали Фрага, репутацией заведения, в котором дух и тело юноши получают закалку, достойную восхищения окружающих. Уже на самых первых занятиях Бартоло ощутил в себе талант, возможно, даже любовь, к капоэйре, этому причудливому и вызывающему неизменную зависть флегматичных белых туристов, стилю, в котором объединились качества ритуального танца и подлинно смертоносного боевого искусства.
Бартоло любил передвижения жинга, атаки кабесада и понтейра, имитирующие бой и пляску одновременно. Вызов-шамада всегда вызывал в нём лихорадочное возбуждение, граничащее с религиозным таинством. Он словно вступал в иную плоскость бытия, танцуя вместе с партнёром, входя с ним в один ритм – и превосходя его. Порой Бартоло, тонко ориентировавшийся в пространстве и превосходно управлявший собственными движениями, будто невзначай, чуть касался босыми ступнями ног противника, почти всегда приводя того в замешательство. Нередко соперники после этого теряли равновесие – в любом случае, они уже не контролировали свои эмоции и совершали ошибки, приносившие Бартоло победу.
Бывало так, что доходило и до настоящих схваток, как тогда, когда однажды вечером дорогу ему преградили трое ребят из шайки Сантоса. Они промышляли на улице Эррета, грабили прохожих. Бартоло, уже неоднократно получавший от них «предупреждения», представлявшие собой устные или письменные угрозы, перемешанные с грязными ругательствами, был готов сразиться и с сотней таких.