– Надо дождаться утра. Потом слетать на разведку и подумать, как вы сможете получше устроиться на острове. Утром, вполне возможно, объявится Люк, целый и невредимый, и тогда необходимость его разыскивать отпадет сама собой, – говорил Тхан.
Мэй устала с ним спорить и замолчала, хмуро уставившись в огонь.
Они покинули удобную поляну, на которой громадный черный Тхан был слишком заметен. Забрались в самую чащу, причем дракон свалил всего несколько наиболее толстых стволов.
Все устроились под крылом Тхана, и чешуйчатый бок дракона да небольшой костерок давали им тепло. Крыло предохраняло от надоедливого мелкого дождя, зарядившего, судя по всему, на целую ночь. Близнецы заверили, что будут поддерживать огонь до утра, чтобы никто не замерз, и Жак деловито похлопал по внушительной куче хвороста, заранее запасенного с вечера.
Наконец заговорил Гайнош.
– Тхан рассуждает правильно. Я не хочу пускать тебя одну, Мэй. Но и лететь вместе с тобой сейчас не могу. Дождемся утра и будем надеяться, что Люк уцелеет. Этот парень умеет выживать.
Мэй ничего не ответила, лишь еще больше насупилась.
Не могла она объяснить отцу, что внутри ее все закаменело от тревоги. Что ночь утратила свои краски, а покой испарился.
Да и как можно успокоиться, когда твой любимый человек пропал?
Вот что бы сейчас делал отец, если бы вместо Люка на Енси умчалась она, Мэй? Так же бы спокойно рассуждал о том, что лучше дождаться утра в тепле и безопасности?
Мама Еника молчала, лишь беззвучно шевелила губами – видимо, возносила молитвы Настоящей Матери. Да ничего планета Эльси не может поделать в этом случае! Планета даже не может сама защититься от людей, которые ее уничтожают!
Планета – это всего лишь планета, а не могущественная богиня!
Еника не принимала участия в разговоре, но когда свое мнение высказал Гайнош, она подняла глаза и наконец заговорила:
– Люк ведь улетел на Енси. С каких это пор мы спасаем Люка от его собственного дракона?
Мэй сначала удивилась спокойствию мамы Еники. Еника ведь не видела жуткую морду Енси, не видела, как яростно плевался огнем этот бывший домашний любимец. Но после как будто что-то кольнуло у Мэй внутри, толкнулось теплое воспоминание, словно огонек, вспыхнувший в темноте. Она невольно подняла руку и дотронулась до пустого шнурка, на котором когда-то висел Третий ключ. Вспомнила, как много и как часто летала на Енси, как сильно доверяла ему.