– Если попытаетесь меня забрать, я всем скажу, что вы обманщик, – равнодушно сообщил Кайоши, и в его тоненьком голосе сквозило не детское упрямство, а холодный расчет человека, давно продумавшего план.
Право, семья этого малыша обладала хорошими связями и была хитра до неприличия, раз научила сына такому ходу, но Цу-Дхо все-таки не хотел рисковать, упуская ребенка. Глаза Кайоши и взрослая манера поведения, пусть даже внушенная родителями, впечатлили главу храма.
Уже минуту спустя он шествовал по центральной дороге, держа мальчика за руку, испещренную странными символами. В сопроводительной бумаге говорилось, что это тайнопись, появившаяся на ребенке еще в материнском чреве. Якобы в ней заключено великое предсказание Черного Дракона, и Кайоши непременно разгадает его, как только достигнет расцвета способностей. Прочитав это, Цу-Дхо мысленно закатил глаза и попросил у Богов прощения для глупых, жадных родителей, которые дошли до того, что мучили пятилетнего сына татуировками. Не они первые, не они последние старались придать происхождению своего чада сакральный смысл. Каких только уловок не встретил настоятель на своем веку, но эта, пожалуй, была одной из худших. Знаки покрывали руки мальчика от ладоней до предплечий, словно перчатки, и одним Драконам ведомо, сколько слез они стоили бедному ребенку.
Дождь закончился, и мраморные плиты мокро блестели в лучах выглянувшего из-за туч солнца. Кайоши сощурился, глядя на него, и с грустью сказал:
– Скоро я буду видеть только звезды.
– Неужели торг и вправду дошел бы до такой цифры? – спросил Цу-Дхо, не в силах отделаться от мысли, которая не давала ему покоя.
– Нет, я просто сэкономил вам девяносто чандалов, – ответил Кайоши. – Я хочу на них сладостей.
– Ну и ну, – покачал головой настоятель. – Такие корыстные мысли в пять лет.
– Вы это говорите потому, что вы бедный, – бесцеремонно заявил мальчик. – Я знал, что у вас нет денег на меня, но я не хочу в другое место. Я уже предсказал свое будущее здесь. Если хотите, я расскажу вам, кем стану.
Видно было, что он приучен к подобострастию окружающих и ждет похвалы, но Цу-Дхо умел пресекать себялюбие новичков, привитое в семьях, где с даровитыми детьми носились как с сокровищем.
– Ветер мне принесет
Вишни цветок или смертные стоны?
Знает только судьба