Вообще, нужно быть осторожнее с терминами и словами. Особенно когда их произносит президент, а не глава, например, ФСБ. Понятно отношение Путина к «некоторым СМИ», но совсем необязательно, более того – противопоказано высказывать это отношение вслух. Президент должен только хвалить прессу, только хвалить. Это правило, практически не знающее исключений.
Это по форме. А по сути – пресса действительно имеет право писать все, что считает нужным. Это может создавать власти и даже стране проблемы, но суммарно пользы от свободы слова гораздо больше, чем от ее ограничения.
Путин, судя по всему, понимает разницу между обществом вообще и гражданским обществом, а также между гражданским обществом и официальными демократическими институтами (парламент, выборы, политические свободы и проч.). Но, кажется, он не понимает или не хочет понимать, что и губернаторы, и олигархи лишь одной своей половиной являются субъектами политики, частично нелегитимными, частично излишне автономными от центральной власти, частично подменяющими эту власть. Но другой своей половиной и губернаторы, и олигархи – представители, более того – активные члены как раз гражданского общества, то есть общества, живущего на одной территории с государством, но не зависящие от него в повседневной, неполитической жизни. Совершенно понятно, что сотрудники «Медиа-МОСТа», чье материальное благополучие зависит в первую очередь не от Кремля, а от Гусинского, считают покушение на его свободу покушением и на свою свободу. Другое дело, что этим сотрудникам нужно понимать, что если сам Гусинский и «Медиа-МОСТ» в целом претендуют на роль субъектов политики, то их частная жизнь (и тем более работа) попадает в зависимость от политической борьбы.
Ясно также, что губернаторы, требующие демократии для себя, не хотят дать ее тем, кто живет на территориях, где они царствуют, давя и третируя и так-то не выращенное государством местное самоуправление. Поэтому олигархическая и губернаторская автономии суть квазигражданское общество, но иного, кроме низовой заброшенности людей, которые не зависят от государства просто потому, что оно ими не интересуется, у нас нет.
Путин ничего не сказал ни на сей раз, ни до того, как он и его идеальное государство собираются формировать настоящее гражданское общество, члены которого под именем «народ», видимо, воспринимаются Путиным как его самый надежный союзник. Но пока это союзник лишь на основе отрицания «прелестей» ельцинского периода, не более.