– Но я ничего такого… – кинулся я оправдываться, но он меня перебил, желая договорить.
– Всё в порядке. Мне и страшно, и интересно одновременно – точь-в-точь как Вы себя чувствуете. Я впервые за долгое время стал воображать, вспоминать, о чём всегда мечтал, чего хотел. Поверьте, в детстве моих амбиций хватало на большее, чем слоняться патрульным по надоевшему маршруту. Вы помогли мне об этом вспомнить, а я хочу помочь Вам. Не для Вас, для себя…
Я не отвечал, просто не зная, что сказать.
– Мне, конечно, многое непонятно, но я готов попытаться выяснить, куда подевались Ваши буквы.
Не сдержавшись, я улыбнулся, удивляясь, насколько Лёша сейчас был похож на того пацанёнка десяти лет, что увлеченно сплавлял в «дыру» всё, что попадалось под руку.
– Лёш, давай не сегодня. Я с удовольствием приму твою помощь, но не сейчас – прежде, чем действовать дальше, мне требовалось всё хорошенько обдумать. Не время делать глупости.
– Да, конечно. Я понимаю, – не сумев скрыть своего огорчения, вежливо согласился он.
– Ты лучше вот что… вызови такси. Буду очень благодарен. И ещё, – я отдал Леше листы с выписанным из текста диалогом, – ты пораскинь мозгами. Может, поймёшь, что это и откуда. А то я совсем в тупике.
– Так точно, – сразу повеселел Лёша.
Дома я, в первую очередь, чтобы хоть немного согреться, набрал горячую ванну. Холод будто пробрался под кожу, не желая оставлять меня в покое. Пришлось довериться горячим струям и долго стоять так, закрыв глаза, ни о чём не думая.
Уже половина второго, но спать не хочется, хотя, подъезжая к дому, готов был отключиться прямо в машине. Вода помогла снять усталость.
Ну что же, теперь можно сесть за компьютер – попытаться найти ответы в сети, или взять ручку да пополнить сегодняшними открытиями пару листов, аккуратно разложенных на полу. Я стоял посреди комнаты, смотря то на листы, то на компьютер, стараясь понять, чего больше хочется. СТОП! А что если…
Я взял первую страницу последнего черновика, стараясь найти исчезнувшие буквы, и принялся внимательно, слово за словом, изучать написанное. Так и есть! Листы пестрели ошибками и проглоченными окончаниями, которых до этого не было. Я схватил чистую бумагу и лихорадочно, так, словно от этого зависело моё спокойствие, начал выписывать буквы, соединяя их в слова. Но вот что было странно – в этих листах ошибок оказалось намного меньше: из двадцати страниц получилось всего три слова. ТРИ СЛОВА! При чтении их наоборот получалась какая-то чушь, совершенно не подходящая предыдущему отрывку.