И вот однажды приходит он утром на работу: «Матушка, мне сегодня Батюшка Наум приснился.
– Как у вас дела? – спрашивает.
А я ему отвечаю:
– Все думали, что плохо. А тут приехал отец Андрей из Дивеево, освятил на Орше место под баню. Да и сказал, что у нас дела идут семимильными шагами, и лет через пять тут все будет сиять и сверкать.
– А как у вас с транспортом? – продолжает Батюшка.
– Одна старая машина, – говорю, – на два монастыря.
И тут он меня осенил с ног до головы тонким золотым крестом. И я проснулся».
Я вскоре забыла этот Володин рассказ, началась карусель всяких монастырских дел, забот, гостей. Одним из них был в тот день директор тверского завода «Элтор» Юра Пархаев. Вот сидим мы с ним за столом, пьем чай. Юра расспрашивает меня о нашей монастырской жизни. И на обычный вопрос «как дела?» я ему рассказываю о приезде к нам старшего священника Дивеевского монастыря, о том, как он освятил у нас место под строительство будущей бани и даже пообещал, что если все пойдет так, как сейчас, то через пять лет мы не узнаем свой монастырь: «Все тут будет сиять и сверкать». Следующий вопрос:
– А как у вас с транспортом?
– Ну как, – говорю, – да никак. Одна машина на два монастыря.
– Мою черную «Волгу» помнишь? Забирай. Правда, она не новая уже, сама понимаешь.
Тут я и вспомнила Володин сон… Вышли мы на улицу, а там Володя во дворе отмывает наши старенькие «Жигули».
– Ну вот, – говорю, – Володя, Юрий Михайлович дарит нам свою черную «Волгу».
Что тут было! Радости Володиной – не передать.
Приехали мы к Батюшке:
– Батюшка, Вы нам вымолили машину!
И услышали, как обычно:
– Идите к преподобному Сергию и его благодарите…
«Будешь тут, под боком», – и Батюшка отправил меня в Хотьков, определив в число первых двадцати хотьковских сестер. Но время шло, и вместо Хотьковского монастыря открылся в восемьдесят девятом году Ново-Голутвинский в Коломне, и я оказалась в коломенском списке. «Вот тебе и под боком – не ближний свет», – а Батюшка в ответ на мои помыслы, которые я не осмелилась произнести вслух, весело глядя на меня, всем сообщил: «Есть такое животное, жираф, оно ноги промочит, а через две недели у него насморк».
А теперь совсем уж дальние края: полдня добираешься из Твери до Лавры, через Москву, с электрички на электричку, а то и до самого вечера.