«Мы платим вам достойные деньги – вот
и работайте достойно! – говорила я на общих собраниях. – Помните,
что второго шанса устроиться к нам на работу у вас не будет».
И его не было: я без колебаний
увольняла тех, на кого поступали жалобы от клиентов, даже если эти
жалобы были не совсем обоснованы. Такой подход располагал к нам
гостей, и мы получали хорошие отзывы. Вот только я чувствовала,
что, отказываясь дать человеку второй шанс, я лишалась частички
души…
Тёплая вода окутывала тело, но в душе
по-прежнему был холод – такой же, каким веяло от портретов. Я
пролежала не двигаясь минут пять, после чего смыла слёзы, что
тонкими струйками текли по щекам, взяла в руки мыло и мочалку и
принялась намыливать тело. Никаких мыслей уже не вертелось в
голове: я была опустошена. Растеряна и опустошена. Руки сами водили
мочалкой по коже, а я смотрела в одну точку.
Наконец закончив с водными
процедурами, я вылезла из ванны и подошла к шкафу за полотенцем.
Машинально я вытерла насухо тело и промокнула волосы, а потом
обернулась сухим полотенцем, кинув влажное на стул, что стоял возле
шкафа. Хотелось забраться под одеяло и не вылезать, оплакивая свою
бесполезно прожитую жизнь. И я направилась в комнату. В коридоре
меня встретили грустные взгляды портретов: они смотрели на меня,
минуя кожу, мышцы, чтобы проникнуть прямо в душу!
– Простите, – прошептала я и быстрым
шагом дошла до комнаты.
Эльвира уже ждала меня там. Я хотела
было возмутиться, но посчитала, что эта женщина – часть моего
наказания, а потому молча прошагала к шкафу с одеждой.
– Я выбрала тебе наряд, – сообщила
Эльвира.
Я нехотя посмотрела на неё и то
платье, что она держала в руках, и лишь пожала плечами, соглашаясь.
Она с подозрением хмыкнула, озадаченная моей покорностью, и вручила
мне наряд со словами:
– Одевайся! Мой сын уже ждёт тебя
внизу, карета готова, – после чего тут же покинула комнату.
Прежде чем начать переодеваться, я
повертела в руках платье. Оно было сшито из лёгкой ткани чёрного
цвета со множеством рюш и складочек на юбке. А вот перед топа был
выполнен из более плотной ткани белого цвета. Полупрозрачные рукава
имели расклешённые концы и доходили примерно до середины
предплечья. Но более интересным мне показался ворот: спереди от
юбки, прямо по центру топа, поднималась полоска ажурной чёрной
ткани и выходила за пределы зоны декольте, чтобы закрепиться на
шее, как чокер.