То, что Эльвира проявляла
доброжелательность ко мне лишь в присутствии сына, не вызывало
сомнений. Но даже при нём женщине сложно было сдерживаться. Я же не
понимала, чем вызвала такое отношение. Как, собственно, вообще
ничего не понимала из того, что здесь происходило.
– Кери, прошу, вернись в постель, –
прозвучал заботливо голос Орфея.
Рассудив, что встречаться с этой
ненормальной я хочу ещё меньше, чем находиться в обществе
призрачного парня, я поступила так, как он просил: вновь забралась
под одеяло. И сразу почувствовала облегчение! Без нагрузки тело
приятно расслабилось, мне больше не требовалось прилагать усилий,
чтобы ходить и даже стоять. Я могла просто лежать! Хотя лежать я не
собиралась, всё-таки вести разговор из положения лёжа казалось
немного странным. Так что, приподнявшись повыше на локтях, я
прислонилась спиной к упругой подушке и обратилась к блондину
ласковым голосом:
– Орфей!
«Пусть Эльвира и зовёт Керианну
дочерью, но они явно с ней не ладили, – думала я. – Необходимо
выяснить, почему они принимают меня за Керианну. Может, они
похитили не ту? Или это такой розыгрыш, а они все – актёры?»
– Да, дорогая! – Орфей посмотрел на
меня с надеждой, опять опускаясь на кровать.
– Ты так трепетно ко мне относишься.
Но, к сожалению, я не могу тебя вспомнить. Ты же видел, как тяжело
мне ходить. И воспоминания ко мне возвращаются с таким же трудом.
Можешь больше рассказать о Керианне?.. В смысле обо мне, о нас, –
быстро поправила я себя, состроив жалобное лицо.
Он вздохнул и покачал головой –
похоже, моя тактика возымела обратный эффект.
– Кери, мама права: тебе надо поесть,
– Орфей расположил передо мной столик-поднос. В тарелках ещё
теплился куриный бульон и отварной картофель с яйцами пашот. Всё
вкусно пахло и выглядело аппетитно, но есть мне совсем не
хотелось.
– Я не голодна, – призналась я,
пытаясь отставить столик, но Орфей не позволил.
– Прошу, поешь! – настаивал он. –
Возможно, это поможет тебе вспомнить.
Я не находила связи между приёмом
пищи и возвращением воспоминаний, но всё же решила уступить Орфею,
полагая, что смогу разговорить его, если он будет считать, что за
едой я начну вспоминать.
Взяв в руку ложку, я принялась за
куриный бульон. Он оказался на удивление вкусным! Да и лицо Орфея
заметно смягчилось оттого, что я с удовольствием уплетала
бульон.