Он оказался очень худым, прям каким-то тонким, вытянутым. Маленькое, кукольное, лицо, с широкими скулами и узким подбородком. Глаза были тёмно-синие, почти чёрные, но стоило ему хотя бы слегка пошевелиться в них вспыхивали голубые яркие переливы света, это сразу наводило на мысль, что он магическое существо. Губы выразительные и слишком пухлые для мужчины, особенно нижняя. Черная копна прямых волос была стянута сверху какой-то изящной красной тесьмой, и длиной они были чуть ли не до пояса. Брутальности в нём не было вообще никакой, поскольку он больше напоминал собой подростка, чем мужчину. Этакое олицетворение вечной юности, разве, что без прыщей, с идеально ровной кожей. Было что-то в нём азиатское, но, где я тогда могла увидеть подобного персонажа, в нашей беспросветной глубинке? Непонятно. Потому что в то, что я придумала его полностью с нуля, верилось с большим трудом. Стараясь рассмотреть в нём, как можно больше деталей, стала разглядывать его одежду, ведь никогда не знаешь, когда сон закончится. На ногах удлинённые сапоги с острыми носами, к счастью, без шпор, на вид сделанные из какой-то тонкой кожи, потёртые тёмные штаны, длинный кожаный кафтан без рукавов, в виде удлиненного жилета, под которым виднелась шелковая голубоватая рубашка с широкими рукавами. Погоди-ка! Я помню эту ткань! Резким рывком я схватила эльфа за рукав, и безошибочно вспомнила, откуда взялась эта ткань на его рубашке.
Одно время, в далёком прошлом, мама шила себе вещи на заказ в ателье, и мы частенько посещали с ней ближайший магазин тканей. Пока мама искала себе подходящую ткань, я на некоторое время оживала и начинала носиться по магазину как угорелая, чтоб успеть перещупать своими ручонками всё, до чего могла дотянуться. Мне нравилось набегу проводить рукой по развешанным в ряд образцам с тканями, заставляя их шевелиться как разноцветное море. Это был такой восторг! Консультанты никогда мне не мешали, лишь каждый раз изумленно смотрели, как пришибленная девочка, в одно мгновение превращалась в маленький ураган.
Кажется, я сказала, что рубашка была шёлковая? Брехня! На самом деле это была светло-голубая парча-жаккард, с переливчатым бело-голубым выбитым рисунком, похожим на зимние узоры на стекле. Даже на ощупь, ткань была именно такой какой я её помню, твердая и гладкая. Случайно заметив её среди всех остальных образцов, я долго заворожённо её разглядывала битых пять минут, пытаясь запомнить цвет и понять рисунок.