Мы ненадолго останавливаемся взглянуть на лёжку
и продолжаем свой марш смерти. Теперь антилопа не может
уйти сколь-либо значимо далеко.
Ее хвост все чаще становится виден из-за разных камней
и нелепых укрытий. Лежки встречаются все чаще и чаще, да
и мы уже не бежим.
Впереди показались остатки лесных зарослей, тесно жмущихся
к медленно текущей реке. Антилопа решила, что река ее лучшее
укрытие, и идёт туда. Что ж, мы неспешно ее догоняем.
Лес нас встретил, обдав прохладой и свежестью. Тень сменила
палящее солнце так быстро, что я не сразу осознал реальность
происходящего. Старший остановил группу. Впереди из-за кустов
слышалось тяжёлое дыхание. Раздвинув зелёную стену листьев
небольших кустарников, один за другим старшие прошли сквозь
нее, пропав из виду. Громогласный рык прокатился по реке,
и все сразу стихло. Я шагнул сквозь зелёные кусты
и оказался на залитой солнцем поляне. Посреди нее лежала
огромная туша зверя, над которым, завершив свое кровавое дело,
стояли старшие. Точным ударом дротика в сердце закончился
земной путь огромного зверя. Над поляной на минуту застыло
полное молчание. Лишь лёгкий ветерок вернул нас в реальность.
Я пошагал прочь в поисках стоящих сухих стволов деревьев,
остальные занялись подготовкой туши.
Здесь в стороне лес был не тронут, река не могла
питать своей влагой большой участок, и эта зелёная полоса
выглядела чужой снаружи и дивным иным миром изнутри. Я
наткнулся на кусты орешника, от корней до макушки
усеянные вкусными спелыми плодами. Сорвав несколько, тут же
направил их в рот, желудок заговорил о себе с новой
силой.
Отметив несколько мертвых стволов, которые ещё не упали, я
вернулся в круг на поляну. Антилопа была уже почти
разделена. Передав несколько орешков близстоящим, отвел Старшего
с топором из обработанного камня в лес и указал
ему на стволы, приглянувшиеся мне. Мы только и успели,
что развести костер, и пытались водрузить заднюю ногу антилопы
над углями, как кусты, огораживающие поляну, разошлись
и к нам из тьмы леса на свет костра вышли двое,
неся ребенка.