За спиной Ирлана раздалось многозначительное покашливание Жарка, в котором без перевода читалось: «Съели? Знай наших, супостаты!».
– Это правда? – обратился халат к стражнику.
Тот судорожно сглотнул. Помотал головой, прогоняя мираж кошелька из головы, и со скорбью подтвердил, сопроводив слова поклоном:
– Да, многоуважаемый агир Шарн ист Дахну Гадэ. Все именно так и было. Я всего лишь вернул долг господину Тир… Гаеву.
Агир, значит, – подумал Ирлан. Высокая птица у него в соседях. Но и район приличный. Не то, чтобы сильно богатый, зато расположение удобное. С одной стороны – кварталы аристократии, за ними сразу дворцовый комплекс, с другой – торговые районы, от которых рукой подать до рынка и порта. Вероятно, сосед выбрал дом из тех же соображений.
– А стреляли почему? – не избавился от подозрений агир.
– Я, знаете ли, грешен, люблю оружие. Привез пару отличных пистолетов. У литов по случаю купил. Мастер Афель, если слышали о таком. Да не удосужился их испробовать до поездки. Вот и решил стрельнуть сегодня. Однако не учел, что нарушаю покой горожан. О чем искренне сожалею.
Судя по одобрительным кивкам агира, ситуацию он понимал и сам был любителем, потому как спросил:
– Можно взглянуть?
– Жарклан?
Слуга, хоть и не без неодобрения во взгляде, пистолеты отдал.
Агир Шарн взял один, покрутил, взвесил, прицелился, вдохнул свежий запах пороха, мечтательно прикрыл глаза. Похоже, Ирлан ошибся с характеристикой – не любитель, а настоящий ценитель.
– Неплохо, неплохо, – забормотал халат, снова прицеливаясь. Проверил ход курка. Щелкнул кремниевым замком. Уважительно цокнул на легкость машинки в руке. Литы были настоящими мастерами… Хоть и просили дорого.
– А что, если мы попробуем? – предложил вдруг агир, и в глазах блеснул нешуточный азарт.
Ирлан не нашелся, что ответить, зато стражник решил отыграться за кошелек:
– Никак невозможно, агир Шарн ист Дахну Гадэ. Закон тишины един для всех, – провозгласил, приосанившись.
На лице агира промелькнула сложная гамма чувств от досады до растерянности. И даже взятку теперь не дашь, потому как сам при свидетелях упрекал в ней чужака…
Ирлан, посмеиваясь, с легкостью читал эти мысли на дородном лице бальярца.
– Боюсь, многоуважаемый агир, мы должны подчиниться закону, – Ирлан с намеком протянул руку к соседу.