— Небольшая накладка. Все нормально.
— Я не могу сосредоточиться, когда ты не на связи. Пожалуйста, не держи меня в неведении. Что случилось?
— Домой едем. Жена Адама не слишком-то радуется его отлучкам.
— Ну это ничего, разберётся, — слышу явное облегчение в голосе собеседника. — Потом будет больше времени с Аней проводить, все привыкнут. Юль, мне сейчас нужно ещё с управляющим встретиться. Я тебя вечером наберу.
— Хорошо, — замечаю, что дочь на меня внимательно смотрит, и ласково улыбаюсь моему котёнку. И так приятно видеть счастливую улыбку в ответ.
— Юююль…?
— М? — вновь пытаюсь сосредоточиться на томных нотках мужского голоса
— Как же я мечтаю вернуться и поскорее взять тебя в плен.
— Ты неисправим, — вырывается беззаботное замечание, — командир.
— Ну почему же. То чёрное кружевное бельё вполне может заставить меня преклонить голову…
Раньше у нас было много подобных разговоров. И переписок. Они будоражили. Разгоняли адреналин по крови…
Тщетно пытаюсь заглушить новый поток мыслей, и всплывает лишь одно слово. Жена.
22. Глава 22
— Я вас хотел бы к себе забрать сегодня. Будем кормить ската креветками.
Поглядываю, как Аня с энтузиазмом достаёт из морозилки листы слоеного теста, и жестом напоминаю захватить ножницы.
Всегда умиляет, как мама, завидев этот предмет канцелярии в руках внучки, хватается за голову и начинает фонтанировать эмоциями: «Юля! Ну нельзя!!! Рано ей ещё!»
С улыбкой наблюдаю за тем, как дочь пытается разрезать упаковку, периодически тыкая в замерзшее тесто пальчиком, проверяя: тооочно замороженное?
— У нас на сегодня планы, — тихонько, но твёрдо отвечаю в зажатый между ухом и плечом мобильный, — можно в выходные.
Тем более что я освободилась на два часа раньше обычного и Аню забрала домой.
В тот самый вечер неприятной встречи с женой Адама мужчина звонил объясниться, но я перебила сразу же и попросила все разборки оставить внутри их семьи. Чтобы нас с Анютой это не касалось. Слышать пояснения не хотелось. Да, жизнь не стоит на месте и кому-то другому удалось занять частичку неприкаянного мужского сердца. Это обстоятельство сумело растревожить старые раны лишь на один вечер: вспомнилось, как пять лет назад я плакала в подушку, что Адама в моей жизни больше не будет. Но сейчас я понимаю: все, что ни делается, — все к лучшему. Потому что с ним, вероятнее всего, было бы хуже, чем без него. Вопреки здравому смыслу видеть восхищение в глазах девчонок из редакции было неприятно. Но это я вовремя списала на присутствие Ани. А так… А так… А так мне все равно уже.