— Не отказывай мне столь решительно. Дай покормить свою новоприобретённую сестричку. Открывай ротик. А-а, - лыбится маме, как душевнобольной.
Мама залыбилась в ответ и я, сведя глаза к ложке, что зависла прямо перед моим носом, вспоминаю в чём мамина проблема. Не выспалась. Женя всю ночь капризничал, поэтому ма и не видит, что перед её носом делается. Ей бы лишь сына накормить и спать улечься - вон и зевки уже сцеживает в кулак.
— Не уберёшь от меня ложку, я тебе знаешь куда её затолкаю? - тихо агрессирую.
— Куда? - заинтересовывается братец, чем сбивает меня с толку.
— Максим...
Слава всем булочкам мира, которые я очень люблю, около нас появляется «кухарка» и берёт на себя роль рефери.
Скривившись, Свиридов отправляет в рот ту самую ложку, что настойчиво пытался всунуть в мои сомкнутые намертво губы.
— Очень вкусно, Василиса Фёдоровна, - говорит.
"Оно и видно как тебе вкусно, Кудряш.", - Злорадно намазываю я на булочку масличко и отправляю всё это дело себе в рот. Делаю хороший "А-а-ам".
"Прямо лучишься весь от счастья.", - Дополняю себя, прихлюпнув бергамотого чайку.
— Ребёнок, что-ж ты такой хороший?! - гладит стушевавшегося Свиридова по его "гнезду перепёлки" Василиса Фёдоровна.
"Хороший?" - непроизвольно открывается у меня рот.
Если бы не крошки, посыпавшиеся из него, так бы и сидела, балбесина, варежку раззявив.
— Давай, давай. Не давись, - забирает тарелку Василиса Фёдоровна и ставит перед «хорошим» другую. – Знаю, что ты капусту не любишь.
— Знаете? - поражается Максим, да и, чего греха таить, я.
Понимаю лук, понимаю - чеснок. Но капусту-то чего не любить?! Она-ж безобидная и не имеет никакого специфического вкуса!
Хмыкнув над заскоками этого странного кудрявого, я откусываю от пирожка, что украла с блюда посередине стола.
"О!", - вылупляюсь на румяный бочок. ''С капустой.".
— Хочешь? - предлагаю моему сводному откусить от пирожка.
Максим, чем-то поняв(внутренним чутьём, наверное),что я подготовила ему капустную подставу, скрещивает руки на груди и закатывает глаза. Пожимаю плечами и, дожевав первый, правда, вкуснющий пирожок, утягиваю с тарелки второй.
— М-м-м. Пища богов. Вы - мастерица на все руки, Василиса Фёдоровна, - нахваливаю я её с набитым ртом и щеками хомяка. – Вот бы и я бы как вы умела готовить, а так... Я даже "яише[э]нку" пожарить нормально не способна. Когда съеду от вас и стану жить одна, хоть бы не умереть голодной смертью.