— Если попросишь, отвечу, — пожал я плечами и с
интересом наблюдал как дрогнуло личико Виктории.
Со дня становления Княгиней, уверенность Вики росла,
и она все меньше напоминала импульсивную бойкую принцессу, с
которой я познакомился в приграничном городке Форт-Хелл.
— Я смогу ее открыть если вдруг… захочу? — после
короткой паузы, спросила Виктория.
— Если не забросишь боевые тренировки, — с вызовом
произнес я.
— А с чего ты взял, что я их забросила? —
проявилась-таки бойкая принцесса сквозь маску благородной
Княгини.
— Тогда никаких проблем, — кивнул я, — точно сможешь.
Талантливее тебя природников в Империи я еще не
встречал.
Несколько секунд Виктория смотрела на меня немигающим
взглядом, решая, как вообще реагировать на мои слова, после чего
кивнула своим мыслям и забрала шкатулку.
— Спасибо тебе, — более мягким голосом ответила
Виктория, — я видела отчеты. Весь Совет видел. Я бы не смогла
остановить того старика и защитить шкатулку, — скрежетнула она
зубами от мыслей о собственной беспомощности.
Все-таки Виктория Луговская даже сейчас в первую
очередь Страж, а уже во вторую Княгиня, хоть она это и старательно
отрицает, но от своей природы не уйдешь. И чем скорее она это
поймет, тем лучше.
Впрочем, я не лез в ее дела. Хочет играть в послушную
аристократку, пожалуйста. Я подыграю. Но и если Виктории вдруг
захочется все бросить, с головой сорваться убивать тварей и
закрывать порталы, я буду первым, кто ее в этом
поддержит.
— Никто бы в Империи не смог остановить старика, —
пожал я плечами, — шкатулка действительно тянулась к
нему.
— Ты смог, — не согласилась Виктория и с улыбкой
покачала головой, — знаешь, Маркус, иногда я думаю, что ты не с
нашей планеты. Упал с небес, словно ангел-хранитель и оберегаешь
слабых и обделенных. Смотришь на людишек как на муравьев под своими
ногами и… играешься?
— Родился я точно на этой планете, — засмеялся
я.
— То есть все остальное верно? — усмехнулась она и
тут же не смогла сдержать улыбки.
Так тепло и искренне улыбнулась, как способны очень
немногие в этом времени. И ее улыбка была заразительна, так как
растекшееся по груди тепло напомнило мне ради чего я помимо прочего
сражаюсь с тварями.
Ради вот таких вот искренних теплых моментов, от
которых мир вокруг становится немного лучше и
счастливее.