– Например… – изображает глубокую задумчивость находящийся напротив, явно не в силах придумать необходимое. – Да какая разница, Софи? Я уже всё сказал. На вас поступили жалобы и мы вынуждены вас уволить. Прямо сейчас. Без отработки. Замену мы вам уже нашли. На этом разговор окончен. Расчёт получите в конце недели.
По мне будто хлыстом ударяют.
Ведь он сказал… Софи.
Мистер Бенсон никогда не называл меня по имени. Вообще никого из своих подчинённых. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. А тут…
Вот же… Сволочь!
И не только тот, кого я вижу.
Нетрудно догадаться, из-за кого я оказываюсь в данной ситуации.
Хотя… тут же целых два варианта!
– Райт или Чейз?
– Что, простите?
– Чейз или Райт? – повторяю с нажимом.
– Совершенно не понимаю о чём вы, – болезненно морщится собеседник, открывая дверь кабинета, тем самым негласно “предлагая” мне убраться.
Не скажет, значит.
– Я… Я… Заберу свои вещи, – выдавливаю из себя тихонько.
Кто бы знал, чего мне стоит сдержаться и наговорить гораздо больше.
– Их уже собрали за вас, мисс Агилар, – добивает управляющий беспристрастным тоном. – Коробку упаковали и отправили с курьером ещё днём. Всего вам наилучшего, – добавляет вместо прощания, а дверь за моей спиной с шумом захлопывается.
Только после этого я понимаю, что по моим щекам текут слёзы. Безостановочно. И я никак не могу справиться с подавлением этой абсолютно неуместной слабости.
Вернуться в кабинет и умолять мистера Бенсона не увольнять меня?
Бесполезно…
Понятно же, что это не принесёт ничего, кроме нового унижения.
Вспомнить о собственной гордости и уйти, как велено?
Не получается…
В мыслях слишком много всего крутится. И в то же время – нет ровным счётом ничего, что может помочь в данной ситуации. Конечно же, в Лондоне найти работу не столь уж и трудно. Увольнение – не конец света. Я могу и уборщицей наняться, если придётся. И всё равно… Обидно.
Да как они вообще смеют ломать и рушить мою жизнь?!
Тоже мне, с комплексом Бога…
– Софи, – вырывает из пелены внутренней истерики тихий голос Эммы.
Я и не замечаю, как девушка оказывается в шаге от меня, аккуратно тронув за плечо. Да и то, как она произносит моё имя, тоже поначалу не воспринимается. Лишь через несколько секунд до пребывающего на грани истерики подсознания доходит, что мне не послышалось.
– Я в порядке, – выдавливаю из себя глухо.