— Возможно, соглашение с Тиреллами?, – спросил Ауран. — Они
могут ухватиться за возможность подорвать основной доход Редвинов.
Мы могли бы поставлять сырье для производства спиртных напитков и
разместить винокурни на Дрифтмарке или поблизости. У нас не будет
полного контроля над производством, как у Редвинов в Арборе, но,
полагаю, мы получим неплохую прибыль, если будем правильно
продавать напитки. Это еще одна возможность ослабить Редвинов.
Корлис погладил подбородок.
— Урожай можно выращивать на Дороге Роз, а Королевская гавань
послужит портом для доставки. Возможно, придется покрыть некоторые
расходы на транспортировку и консервацию, но это звучит
многообещающе. Прекрасная идея, Ауран, нужно добавить её в наш
список дел. Список дел становится всё длиннее. Столько возможностей
заработать, но так мало времени, чтобы изучить каждую.
Действительно, Семеро испытывают наше терпение.
Разговор оборвался, когда Корлис посмотрел на дверь, через
которую только что вышел Рейкар: — Что со мной не так?
Ауран вздохнул. Он не хотел заводить этот разговор сейчас, когда
их горе по дедушке было ещё так велико.
— Корлис, ты всегда затмевал нас. Так было всегда. Но с годами
становилось только хуже, потому что дедушка хвалил тебя всё больше
и больше. Ты преуспевал почти во всём, за что брался, поэтому
нетрудно представить, как это заставляло Рейкара чувствовать себя
неполноценным, будто все его усилия ничего не стоят. Это порождало
в нём глубокую обиду.
Корлис откинулся на спинку стула, на его лице появилось
понимание: — Да, я понимаю. Но никогда прежде я не видел, чтобы
Рейкар так сильно на меня обижался.
— Он скорбит. Мы все скорбим. И я не могу по-настоящему винить
его за то, что он набросился на тебя, если это правда, что дедушка
звал и принял его за тебя перед смертью. Я думаю, это расстроило бы
любого человека.
После недолгого молчания, прерываемого лишь тихим потягиванием
бренди, Корлис извлек из ножен "Яд". Этот клинок из валирийской
стали был взят с тела Вунатиса. Он бережно опустил его на стол,
чтобы не поцарапать полировку.
— Я мечтал преподнести этот клинок деду, чтобы он нарек его
именем нашего дома. Пусть бы он знал, что мы отплатили за потерю
"Морской Зыби", заполучив новую валирийскую сталь. Этот клинок —
великая честь для нашего рода, его ценность неизмерима. Но,
признаться, я отдал бы сейчас все на свете за последнюю возможность
поговорить с ним… сказать последнее прости.