Арадия сжала свои руки, царапая ладони наточенными когтями.
— Ты предлагаешь отбросить наследие эльдар? Не думаю что
становление монстром решит все мои проблемы, вы все еще испытываете
голод.
Руки мандрагоры покрыло холодное зеленое пламя. Затем пламя
демонстративно образовало образы демонов варпа.
— Мой голод, это утрата энергии теней на поддержание своего
существования в материальном мире. Та что жаждет не имеет контроля
над моей душой. Я буду оставаться в этой форме, для возрождения
империи нам надо сражаться, а не превращаться в скот, для той что
жаждет.
— Послушай себя, ты давно обезумила. Какая империя? Мы и так
расширяемся, пространство в паутине увеличилось на 20% от значений,
что были при моем рождении.
— Ты не видела империю, не понимаешь моей печали.
Они долго молча смотрели друг на друга, но Архонт все же
сдалась.
— Я дам тебе все что ты просишь... Уходи, мне надо
успокоиться.
Эмоции и жесты Кхейна давали понять мандрагоре, ее ученица не
согласна.
— Я пойду к гемункулу.
Архонт нажала несколько кнопок на своем персональном компьютере,
затем снова закрыла глаза. Стараясь успокоить свои эмоции.
— Я его предупредила, он в комнате где в то время когда ты была
Архонтом, располагались казармы ведьм гнилого вкуса.
— Подумай о моем предложении...
Мандрагора провела когтями перед собой, тени словно нити покрыли
ее и позволили раствориться в воздухе. Энергии царства тьмы
поглотили Ризалию, разрывая пространство между реальностями.
Гемункул располагался в древней части кабала, в помещении,
некогда бывшем казармой ведьм гнилого вкуса. Стены здесь помнили
сотни циклов пыток и экспериментов, впитав в себя страдания и
энергию истощенных душ. Массивные металлические конструкции с
трубками, напоминающими кровеносные сосуды, тянулись от пола до
потолка, создавая впечатление живого организма.
Квандо – так звали гемункула – он был хорошим специалистом даже
среди больших кабалов. Существо, балансирующее между органической
материей и технологией, он представлял собой совершенный образец
биомеханической инженерии. Его тело было покрыто сетью имплантов,
которые двигались и перестраивались с немыслимой для органической
жизни скоростью.
Ризалия материализовалась в центре помещения, не издав ни звука.
Её теневая форма медленно обретала плотность, превращаясь из
призрачного силуэта в узнаваемый образ мандрагоры.