– Мам, я дома, –
Такеши разулся, заходя домой.
– Как раз вовремя,
– мама Такеши вышла из кухни, помахивая ложкой. – Переодевайся,
ужин почти готов, – выглядела она на тридцать с небольшим лет и
была необычайно красива.
Он кивнул и
поднялся на второй этаж, на котором располагались три небольшие
комнаты, одна из которых пустовала. Скинув одежду, он наскоро
принял душ, переоделся в строгий костюм, прихватил с собой галстук
и спустился вниз.
– Давай помогу, –
мама помогла ему завязать галстук. – Я машину вызвала. Давай, пока,
поедим.
Раз в год он с
мамой ездил на могилу к отцу. Такеши его почти не помнил. Он был
слишком мал, когда тот умер. Но даже те крохи памяти, которые он
сохранил, постепенно стирались. С каждым годом ему было всё труднее
вспоминать его лицо и голос. В такие дни мама всегда предавалась
воспоминаниям, рассказывала, как познакомилась с папой, как они
проводили вместе время, как появился Такеши. На вопрос, почему она
выбрала именно папу, она всегда отвечала, что он был самым красивым
среди всех, кого она встречала, и что Такеши очень на него похож. К
тому же он был очень добрым. Такеши, почему-то, всегда вспоминал
его доброту.
Кладбище
располагалось рядом, всего полчаса на машине. Небольшой холм, на
который приходилось долго взбираться, был усеян маленькими и
большими надгробными камнями, уставлен деревянными табличками. Тут
было тихо и умиротворённо.
– Хорошо, что мы
успели до заката, – сказала мама, сметая листья и увядшую траву с
небольшого камня.
Такеши помолился
вместе с мамой и оставил её ненадолго. Он пошёл вдоль рядов с
надгробиями в сторону заката. С вершины холма открывался
потрясающий вид на окрестности. Солнце уже зацепило край земли и
медленно опускалось за горизонт.
Внизу, у дальних
рядов, Такеши заметил девушку. Она стояла у одного из надгробий.
Рядом лежали белые цветы и дымились специальные ароматические
палочки. В такой поздний час на кладбище были только он с мамой и
она. Больше никого вокруг.
– Долгий день, –
сказал сам себе Такеши. – Ещё один долгий день.
"Что-то в
последнее время я слишком много хандрю," – Такеши долго смотрел на
солнце, до боли в глазах.
Что-то странное
было на самой границе видимости. Но как Такеши не вглядывался, он
видел только смутные очертания чего-то большого, прозрачного.
"Может это от жары?" – думал он.