Даже озвучивать не пришлось решение. Для всех оно предельно
ясно. Боги указали, куда идти, чего ещё тебе, собака, надо?!
Кто мы такие, чтобы спорить с богами? Пошли конечно. Но теперь,
зная, что нас может ожидать, перестроились так, чтобы сразу
установить защиту.
Лукулл время от времени запускал в темноту молнии, освещая
стены, измазанные кровью товарищей. К счастью, пока везло, облако
метана не подпалил.
Нашли гладиус, которым храбрец воспользовался. Он так и валялся
зажатым в кисти, отсечённой или откушенной. А, может, и вовсе
оторванной - уж слишком рваная плоть.
Пару раз останавливались, чтобы я попытался ощупать обстановку
туманом. Один раз даже монстр попался в него, но тут же отступил,
сбежал.
Ещё дважды крутил пугио на развилках. Честно говоря, смысла
особого я не видел - кровавый след отлично указывал маршрут, но все
надеялись, что боги разрешат свернуть, пойти в другую сторону. Нет,
не разрешили. Нам «указано» идти именно туда, куда ушли монстры.
Даже я поверил, что пугио неслучайно падает: теория вероятности
играет за богов.
Спустя ещё примерно час послышались признаки битвы. Нет, железо
не звенело, не громыхали трубы сигнальщиков и не били барабаны.
Первым прилетел запах, а не звук. Кровь, смешанная с
потом и дерьмом. Звуки опоздали примерно на
четверть часа. А глаза ещё на столько же: мы вышли в большой
пещерный свод.
Да-да, я не оговорился - именно глаза. В этом помещении можно
было видеть обычным зрением.
Те самые гигантские богомолообразные твари сражались с людьми в
дикарских одеждах. Они орудовали копьями с каменными и костяными
наконечниками. Кости, примотанные к кривым и слишком толстым палкам
представляли собой именно передние лапы этих тварей. Некоторые из
них держали в руках люминесцирующие кристаллы, опять же,
прикреплённые к кривым палкам. Именно благодаря им в помещении
можно было смотреть не только на ауры живого и неживого.
Люди-дикари кричали, ругались, злились, а твари сохраняли
молчание, лишь хрустели костями и хлюпали кишками. Иногда своими,
иногда противников. Из-за массовости мероприятия и сумерек
разобрать что-либо в подробностях довольно трудно. Да и не очень-то
хотелось. И так-то зрелище неприятное.
- Стоим, - распорядился Лукулл. - Неизвестно, кто из них для нас
опаснее.
Наш командир покосился на проводников, пытаясь понять, кого они
боятся больше. Судя по всему - людей.