— Ещё вчера подумалось, Волк, — Женя вылез из машины первым. —
Тут капец, целая армия приехала охраны. А для чего? Тут-то не
Питер, не так опасно, никто не полезет.
— А потому что Вишневские меня боятся, — сказал я, захлопывая
тяжёлую дверь Чероки. — Вот и огородились телохранителями.
Женя повернулся ко мне с удивлённым видом.
— А с чего это?
— Потому что думают, что я для них опасен. Пошли, — я показал на
ворота. — Они этого не говорят, но точно думают, что едва я решу,
что они мне не нужны, то сразу избавлюсь от них.
— Как? — продолжал изумляться Женя.
— Что прижму через ФСБ, раз появились контакты, или что выдавлю
из страны. Или вообще грохну, а холдинг себе отберу. После Кравцова
стали бояться, я же вижу. Думают, что их кину. Времена же такие,
компаньоны постоянно друг друга кидают. Вишневских тоже постоянно
кто только кинуть не хотел, помнишь же.
— Есть такое дело, — Женя кивнул с серьёзным видом. — И чё
делать с этим думаешь?
— Знаешь, Женька, никого из тех, кто был союзником, я не кидал и
не подставлял. Наоборот, делал всё, чтобы выручить. Помогают нам —
помогаем мы. Это у бандитов так бывает, что сначала шестёрка, потом
бригадир, а потом уже пахана подсидел и сам авторитетом стал. И
теперь уже сам боится, как бы его самого подчинённые ни
замочили.
Мы отходили от гаража. Жаркий ветер нёс пыль с карьера, где
вовсю шла работа.
— И похрен им на все их понятия, это у них так принято: плюнь на
нижнего, подставь ближнего и пресмыкайся перед тем, кто выше, пока
не получится его оттуда скинуть. Да и не только у бандитов так,
если честно. Но мы-то, Женя, делаем не как принято у них, а как
надо нам.
— Да никто и не спорит, Волк.
— Они искали охрану, мы это дали. Возникали проблемы — мы их
решали, получали награду. Ну и они работают в промышленности,
несмотря на все сложности. Развивают даже что-то, расширяться
хотят. Зарабатывают сами и дают зарабатывать другим. А прикинь, тут
сколько всего может быть вокруг, если бабки с комбината и
остального пойдут. Уже не нищий район, где только алкаши и бандиты,
а что-то другое. Но такого добиться сложнее, поэтому никто и не
пробует.
Женя кивнул.
— Но всё равно, — продолжил я. — И отмахиваться от этого нельзя,
а то они от страха наделают глупостей, и разгребай потом проблемы.
Вот и иду говорить, один, без всех.