К сожалению, шерстяная мантия, которую по большей части носили лишь в монастырях, да еще и в тех, где было особенно строго с дисциплиной, была крайне необходима девушке. Обычно эту одежду выдавали послушницам в качестве наказания за провинности, заставляя надевать на голое тело. Арлин же мантия была нужна, конечно же, совсем для других целей - чтобы скрыть место забора крови во время Проверки.
По легенде, которую девушка сама себе выдумала, она была бывшей послушницей, покинувшей монастырь ради призвания - учить магов колдовству. Магия появилась в их мире всего сорок лет назад, и до сих пор была столь мало изучена, что любой человек, кто понимал хоть что-то в волшебной науке, ценился на вес золота. И вот она, воспитанница монастыря, сбежала из своего святого дома во имя благой цели! Однако столь кощунственный шаг до сих пор ранит ее “бедное сердце”, взывая к совести и чувству долга, и потому качестве заслуженного наказания она сама себя и заставляет носить эту ужасную мантию.
Легенда, конечно, вызывала вопросы, однако, Арлин знала, стоило лишь отыграть ее до конца, как даже самый черствый сухарь в нее бы поверил.
Сегодня в академии, когда пришло бы время Черной Проверки и потребовалось взять кровь из маленького надреза на ее грудной клетке, прямо возле сердца, Арлин должна была зардеться румянцем невинного смущения и тем самым пристыдить старенького ректора, чтобы позволил ей не снимать одежду, а то и вовсе доверил лезвие для самостоятельного забора крови.
Дальше уже было дело техники. Засунуть лезвие под мантию, ахнуть, словно от боли пореза, а затем смазать металлическую кромку поддельной кровью из флакона.
Идеальный план!
Осталось лишь незаметно переодеться…
И вот в тот самый момент, когда в пышных кустах жемчужной астралии она уже натянула проклятую колючую робу, старательно вынимая из-под нее сперва тонкую блузочку, в которой сюда пришла, а затем легкую юбку и в конце - трусики, Арлин почудилось за спиной какое-то движение.
Арлин казалось, что она окружена растительностью, как тремя прочными, непроглядными стенами. Четвертым же заслоном был высокий каменный забор академии, простирающийся от нее метрах в трех.
“Ну, кому приспичит рано утром слоняться в кустах вдоль забора академии?” - думала Арлин, выбирая местечко для переодевания.