Для меня было важнее увести детей из Белоруссии до того, как
рванёт Чернобыль. Я спрашивал «Вышнего», на эту катастрофу
растоптанные мной бабочки не повлияли.
Претендент
Ты можешь сколь угодно мощно боксировать, буквально сметая
противников в первом раунде, способный свалить чемпионов мира по
всем версиям, даже если их одновременно выпустят на ринг против
тебя, но так и сдохнешь в безвестности, если менеджеры не обеспечат
тебе рекламу и контракты на бои уровня «прим». Дон использовал
каждую мою победу как ступеньку вверх, а едва только я начал
зарабатывать ему первые ощутимые деньги, посадил на процент от моих
сборов пару спортивных журналистов.
Погоняло «киллер из КГБ» было хорошо, когда я выставлялся против
американцев-фаворитов, клявшихся перед публикой и газетчиками
наказать кровавую гэбню. Второй имидж – этакого белого
фраера-чистоплюя, которого вот-вот уроет урождённый в США
афроамериканец, сын Бронкса или Гарлема, тоже отработал ресурс.
Доналд, не особо напрягая фантазию, сочинил образ русского медведя.
Потом после обрушения «железного занавеса» в Штаты хлынет толпа
боксёров и борцов из бывшего СССР, соответственно идея покажется
заезженной. В восемьдесят шестом Дон Дюк был, считай,
новатором.
Полный комплект атрибутики из медвежьей шкуры, бутылки водки и
балалайки он не использовал, у любого идиотизма должен быть
разумный предел. Чисто внешне ограничился шапкой-ушанкой с
красноармейской звёздочкой с пол ладони величиной. Я ржал,
напяливая это на голову, но американцам нравилось. Уже не было
зоологической ненависти к Советам, звероватый русский смотрелся
просто как брутальный экзотический дикарь, под стать дикарям из
американских городских джунглей.
С текстом вышло… не очень. Я должен был кричать под камерами
«Перестройка-Горбачёв», в ответ на картинные нападки соперника
мычать и скалить зубы, но не размениваться на членораздельные
спичи.
Таким меня встретил Нассау Ветеранз Мемориал Колизеум, из
виденных мной – первый в США зал, не уступающий внешне московскому
Олимпийскому на проспекте Мира, пора всяких второсортных зальчиков
в третьесортных отелях да стадионов средней руки для меня
прошла.
Мой соперник Роб Чарлз уже ждал на ринге, сбросив халат и
пританцовывая. Перед матчем он кинул в публику пространный спич,
пойманный микрофонами и камерами: