— Севия, а детям разве не нужно гулять? Ведь свежий воздух и
солнце полезны, как ничто, - аккуратно начала я беседу с
искусственно улыбчивой «начальницей».
— Только когда станет тепло, - коротко ответила Севия и пошла
дальше по делам. Она дорожила этим местом и, как опытный
руководитель, не водила дружбы ни с кем. И Севия точно знала больше
остальных. Разговорить ее я даже не пыталась, ведь меня, прожившую
здесь без году неделя, могли просто выставить за ворота.
Я решила дождаться тепла. До этого момента что-нибудь да
изменится, кто-то проболтается.
Нора заболела вечером. Сначала погрустнела, потом начала
прикладываться на топчан в любую свободную минуту, а к закату
просто слегла с жаром. Ее отправили спать в нашу комнату, которую я
называла кельей. Там стояли три таких же топчана, как в зале, пара
стульев, потому что больше двоих спать никогда не уходили или спали
в зале.
Я ходила к ней так часто, как могла. Протирала лицо мокрой
салфеткой, накрывала вторым одеялом или раскрывала, когда был жар.
На третий день ей стало легче, но она боялась чего-то так сильно,
что притворяться здоровой начала раньше реального
выздоровления.
— Ты должна долежать. Тебе еще тяжело, Нора, - уговаривала я
девушку, пытающуюся дойти до уборной, чтобы помыться и одеться.
— Нельзя, Либия, иначе пропадет молоко. И я здесь больше не буду
нужна! – сипя, ответила Нора.
— Значит, сцеживай.
— Все совсем не так, как ты думаешь, Либия, - она осмотрелась, -
если я уйду, никогда больше сюда меня не впустят. И я не найду
ее.
— А как ты ее потеряла? – спросила я, понимая, о ком она
говорит.
— Муж умер на войне. У меня есть старший сын. Когда родилась
Эби, тетка мужа заставила отдать ее, чтобы я смогла еще раз выйти
замуж. Она забрала старшего сына к себе, а потом велела мне пойти
сюда кормилицей. Так у нее меньше ртов, а я сыта. Не знаю, как
согласилась отдать мою малышку. Словно кто-то околдовал меня, - она
присела на табурет в уборной и горько зарыдала.
— Нора, реветь сейчас нет смысла. Это горю не поможет. Если ты
мне все расскажешь, я помогу. Обещаю, не выдам тебя, - я обняла
девушку и помогла подняться.
— Я надеялась, что заберу ее, потом своего сына и увезу их в
Эристон.
— Эристон? Что это? – я свела брови, пытаясь вспомнить это
название, но на ум ничего не приходило.