Платов неожиданно приблизился, но при этом остался все еще по другую сторону Белоснежки. Лошадка моя почему-то занервничала.
- Уедете и бросите эту лошадь на произвол судьбы?
- Ну… нет.
- А что сделаете? С собой в город повезете? Поселите вместе с собой в качестве домашнего питомца?
- Нет.
- Тогда как?
- Я об этом не думала пока.
- Стоит задуматься. Теперь вам из-за этой кобылы придется вдвойне держаться за проживание здесь, либо решать, куда вы денете своего нового питомца, когда вылетите.
Да, вот под таким углом я на ситуацию не смотрела.
- Зорина, - выводит меня из задумчивости голос Платова.
- Что?
- А почему вы так покраснели и засмущались, словно никогда мужского тела не видели?
Боже.
- Я видела.
- Тогда в чем дело?
Можно мне утопиться?
- Ну… не знаю. Но вообще, вы понимаете, что в любой момент сюда может кто-то прийти?
- И что? Пусть приходят. А вы ведете себя, как… ребенок.
- Ну, я и не старушка.
- Но и на взрослую зрелую и опытную женщину как-то не тяните. Хлтя, судя по паспорту, вы уже давно не подросток.
Скептично взглянула наДанила Сергеевича.
- Зрелая опытная женщина? Данил Сергеевич, я филолог. Скажем так, трепетная, юная, впечатлительная барышня. Поэтому перестаньте уже меня смущать и уходите. Если сюда все-таки кто-то придет, то наверняка в лучшем случае подумают, что у нас роман, а в худшем…
- Ну… Зорина, договаривайте. Что мы любовники? Спим вместе? Занимаемся сексом. Или трепетные барышни таких слов не произносят? - Платов неожиданно хмыкнул. - Лина, а ведь вы открыли мне глаза. Все именно так и есть. Вы даже когда слово “говно” произносили во время интервью, краснели.
- Поздравляю с открытием, - проворчала я. - Теперь вы уйдете?
- Нет, - нагло ответил мужчина. - А теперь давайте посмотрим, что там с вашей лошадью.
Платов лишь дотронулся до лошадиной спины, и Белоснежка тут же нервно заржала, задергалась и попыталась уплыть. Данил Сергеевич сразу убрал руку.
- Тише, тише, - пытаюсь успокоить лошадь, и та вроде бы затихает, но нервно косится на Платова.
Как я понимаю Белоснежку. Этот субъект меня тоже нервирует.
- Данил Сергеевич, раз вы не собираетесь уходить, то лучше мы пойдем.
- Стойте, - прозвучал холодный приказ, и Платов сурово спрашивает. - Что с ней? Почему она так реагирует?
- Ну, могу только предполагать. Старик, который продал мне лошадь, говорил, что ее прежний хозяин ее недолюбливал, перегружал работой и, кто знает, может и бил.