Через минуту в кабинете остались только он и Ломакин.
Профессор залпом допил остатки коньяка в бокале и потянулся за
бутылкой.
– Признаюсь честно, – сказал Кудыкин, – что
испытываю смешанные чувства от встречи с вами. С одной стороны, я
рад вас видеть. Кроме того, всегда был уверен, что вы сможете
закрыть тот ящик Пандоры, который сами же и открыли. С
другой – вы для меня по-прежнему убийца и беспринципный
любитель проводить эксперименты за счет чужих жизней.
– Полковник, голубчик, – сказал Ломакин уже слегка
пьяным голосом. – Я бы и рад быть только хорошим и всем
нравиться. Но у меня это никогда не получалось, извините. Более
того, сейчас я вам дам еще больше поводов меня невзлюбить.
Поскольку планирую сам принять участие в новой экспедиции, чтобы
самостоятельно взнуздать и вернуть в стойло Зону.
Несколько секунд Кудыкин обдумывал слова Ломакина, а затем
сказал:
– Не вижу причин, почему бы мне вам отказывать в таком
вопросе. Лучше вас все равно никто с установкой этой не справится.
Съездим, запустим вашу установку, вернемся обратно и будете
досиживать срок.
– Признаться, я рассчитывал на некоторое смягчение
приговора, если все пройдет удачно, – вкрадчиво сказал
Ломакин.
– Вы убили человека, профессор. Подобные поступки обычно
наказываются тюремным сроком. Тот факт, что вы исправите
собственные ошибки в чудовищном эксперименте, лишь смягчит вашу
вину по отдельному делу, которое все еще расследуется.
– Я готов остаться на этой базе, – предложил
Ломакин, – которая мало чем отличается от моей камеры. Просто
потребую свободного перемещения и небольшую лабораторию. С точки
зрения закона все условия будут соблюдены – я буду изолирован
и лишен свободы.
– Давайте сперва дождемся решения по вашему
предложению, – сказал Кудыкин, – а уже потом станем
торговаться. Хотя с вашей стороны подобный торг как минимум
неуместен.
– Повторюсь: я не рупь, чтобы всем нравиться,
полковник, – уже совсем пьяным голосом сказал Ломакин,
успевший допить еще одну порцию коньяка. – Что же касается
убийства этого несчастного сержанта, то вы сами прекрасно знаете,
что я выстрелил рефлекторно, когда он бросился на меня. Я не желал
его смерти, это профессор Версоцкий заставил его кинуться на меня с
помощью своего слюнявого мутанта-телепата.
– Версоцкий получил свое наказание сполна, – чуть
резче, чем хотел, ответил Кудыкин. – Его, как и Зюзю, закрыли
в спецкарантине, расположенном в подземном бункере еще одного
филиала института. И он оттуда уже точно никогда не выйдет.
Поэтому, может быть, и к лучшему, что он сошел с ума и не осознает
происходящего.